Вот уже почти двадцать лет идет дискуссия: кто такие КАМЧАДАЛЫ?

Для тех, кто имеет хотя бы элементарные познания в истории Камчатки, этот вопрос является риторическим: камчадалы -- это древнейшее, аборигенное, население полуострова.

Для того, кто использует сегодня Камчатку как плацдарм для своих меркантильных интересов: камчадал -- это ОН, жирующий на ее природных ресурсах.

А вот итог. Правительство возвратило камчадалам их историческое право на РОДИНУ, а местные рыбные "воротилы" хотят поворотить это РЕШЕНИЕ "взад", мотивируя это тем, что коренные угрожают интересам рыбных олигархов.

Коренных у нас нет!
ИЗ ОБРАЩЕНИЯ ЗАКОНОДАТЕЛЬНОГО СОБРАНИЯ КАМЧАТСКОГО КРАЯ К МИНИСТРУ РЕГИОНАЛЬНОГО РАЗВИТИЯ РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ БАСАРГИНУ В.Ф. ОБ УСКОРЕНИИ РЕШЕНИЯ ВОПРОСА О ВНЕСЕНИИ ИЗМЕНЕНИЙ В ПЕРЕЧЕНЬ МЕСТ ТРАДИЦИОННОГО ПРОЖИВАНИЯ И ТРАДИЦИОНННОЙ ХОЗЯЙСТВЕННОЙ ДЕЯТЕЛЬНОСТИ КОРЕННЫХ МАЛОЧИСЛЕННЫХ НАРОДОВ РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ, УТВЕРЖДЕННЫЙ РАСПОРЯЖЕНИЕМ ПРАВИТЕЛЬСТВА РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ ОТ 8 МАЯ 2009 ГОДА № 631 – р, В ЧАСТИ КАМЧАТСКОГО КРАЯ.
…Расширение в Камчатском крае территориальной возможности реализации коренными малочисленными народами своего преимущественного права на пользование природными ресурсами в условиях существующего в настоящее время принципа самоидентификации населения приводит к неконтролируемому росту числа граждан, относящих себя к коренным малочисленным народам Российской Федерации, и числа их общин с участием одних и тех же членов. Число таких общин выросло с 60 (в 2007 году) ДО 330 (В 2009 ГОДУ). Данное обстоятельство приводит к злоупотреблению правом при пользовании природных ресурсов. Кроме того, возникают серьезные конфликты представителей коренных малочисленных народов Российской Федерации при реализации ими преимущественного права на территории Камчатского края с законными пользователями природных ресурсов, от деятельности которых зависит состояние экономики края и пополнение доходной части бюджета. В зоне конфликтности оказались территории Соболевского, Елизовского, Усть-Камчатского и Усть-Большерецкого муниципальных районов, Петропавловск-Камчатского и Вилючинского городского округов, в которых сосредоточены природные ресурсы углеводородов и теплоэнергетических вод, имеющих большое значение с точки зрения энергетической безопасности региона. В то же время на этих территориях проживает менее одного процента представителей коренных малочисленных народов Российской Федерации.
В связи с вышеизложенным Законодательное Собрание просит Вас ускорить решение поставленного нами вопроса и восстановить прежние правовые подходы, закрепленные ранее в Постановлении Правительства Российской Федерации от 11.01.1993 № 22 "О Перечне районов проживания малочисленных народов Севера" с целью предотвращения негативных последствий в Камчатском крае".

Рыба Камчатского края

С чего начинается род? С фамилии!

С. И. Вахрин
ИЗ ИСТОРИИ ПРОИСХОЖДЕНИЯ КАМЧАТСКИХ ФАМИЛИИ
В настоящее время коренное население п-ва Камчатка — ительме­ ны— проживают только на территории Тигильского района: в Тигиле, Ковране и Хайрюзове. Несколько семей осталось в с. Усть-Хайрюзове, Седанке, Кочевой, Палане. Сравните: по первой Всероссийской перепи­си населения 1897 г. ительмены проживали в 35 населенных пунктах. Это Пущино, Шаромы, Кирганик, Машура, Щапино, Толбачик, Козы-ревск, Ушки, Харчино, Еловка, Камаки, Коряки, Явино, Голыгино, На-чики, Апача, Ганалы, ]1алки, Утка, Кихчик, Кол, Воровское, Колпако-во, Крутогорово, Облуковина, Ича, Сопочное, Морошечное, Белоголовое, Хайрюзово, Ковран, Утхолок, Напана, Седанка, Аманино [1].
Но так как на ительменском языке говорили только жители послед­ них восьми сел, то только их по сей день и считают ительменами, что же касается остальных сел, то там «жили так называемые камчадалы, которые очень близки по быту, материальной культуре и даже внешне­му облику с изучаемой нами народностью» (ительменами.— С. В.) [21.
Но кто же такие камчадалы и к какой нации или народности они должны относиться?
Известно два толкования слова «камчадалы»: во-первых, так назы­ вали коренных жителей Камчатки — ительменов — казаки в XVIII в.; во-вторых, так называли потомков русских жителей Камчатки (казаков, крестьян, торговцев, священников), рожденных от смешанных браков с местным коренным населением.
В таком случае камчадалы — это либо ительмены, либо русские с ительменской, курильской, корякской, чуванской или чукотской кровью [31.
Каким же образом можно установить, кто на самом деле проживал в этих селах (ительмены или русские), если для исследователей это не представлялось возможным из-за общего сходства быта, материальной культуры, внешнего облика жителей Камчатки? За основу для объек­тивной оценки в этом случае был взят язык, на котором говорили жи­тели того или иного населенного пункта: на родном, ительменском, го­ворили, таким образом, ительмены, на русском — русские. Поэтому жи­тели всех неительменоязычных камчадальских сел полуострова были записаны русскими.
На наш взгляд, дифференциация камчадалов на русских и итель­ менов по одному только языковому признаку была достаточно катего­ричной, тем более, что на полуострове за 200 лет со времени прихода первых русских землепроходцев сложился особый разговорный язык — камчатское наречие [41.
Но не это главное. Давайте прежде всего ответим на вопрос о том, какие причины могли побудить ительменов забыть родной язык и пе­рейти на русский. В период массового крещения ительменов на Камчат­ке была создана целая сеть школ, преподавание в которых велось толь­ко на русском языке и «новокрещенные инородцы» обучались русской грамоте, чтобы читать церковные книги.
В 1745 г. первые школы были открыты в русских казачьих острогах — Болыиерецком, Нижнекамчатском и Верхнекамчатском, в

156 С. И. ВАХРИН
1746 г.— в ительменском Шемячинском острожке, в 1748--в Тигиль-ской крепости и Петропавловской гавани, затем — в русском селе Клю­чи и ительменских острожках Машура и Хайрюзово.
В 1770 г. на Камчатке действовали Машуринская, Камаковская, Ааменская, Ключевская, Паратунская, Утхолокская, Ичинская, Хайрю- зовская, Еловская школы. «Камчатка в середине XVIII в. в отношении сети школ выглядела самым культурным, самым образованным уголком Российской империи» (Браславец К. М. С. 58). Правда, это был все-таки не очень продолжительный период в истории камчатского просвещения, но тем не менее он сыграл свою, возможно, исключительную по важно­сти роль в ассимиляции языков, постепенной утрате ительменского в ряде населенных пунктов Камчатки, в первую очередь в долине р. Кам­чатки, и выработке общекамчатского наречия русского языка.
В таком случае, за основу определения национальных признаков необходимо брать не тот язык, который был зафиксирован в том или ином селе исследователями конца прошлого и начала нынешнего сто­летий, а тот, что исконно принадлежал его жителям в начальный пери­од заселения Камчатки русскими.
Согласно исследованиям С. П. Крашенинникова [51, все перечислен­ные выше села являлись ительменскими или курильскими, о чем свиде­тельствуют их названия: Апачин (Каликии), Начикин (Мышху), Утка (Усаул), Кихчик (Чаапынгак, Кыгынумт, Чачамжу), Кол, Воровское, Паратунка (Камырчин), Ганалы (Чаничев), Машура (Кунупочич), Шапин (Шепен), Толбачик (Тулуачь), Козыревск (Накшин, Колю), Колпаковский (Шкуажчь), Крутогоровский (Тахлютаынум, Тахлааты-нум), Оглукоминский (Такаут), Ичинский (Оаут), Сопочный (Сичикан), Морошечный (Адагут), Белоголовый (Мильхия, Мильх), Хариузовский (Гунтын-Макайлон), Брюмкин (Ковранский), Камаки (Пеучев; Швано-лом), Харчинский (Усть-Еловский), Еловка (Верхнееловский, Колилю-нуч), Напана, Аманино, Утхолокский, Кахтана. У Крашенинникова не указаны только с. Шаромы, Кирганик, Ушки, Явино, Голыгино, Малки, Седанка и Коряки. О последнем есть упоминание у И. Огрызко: «Ста­рейшина авачинского корякского острожка Имашху Вельля поведал в 1738 г. С. П. Крашенинникову о том, что «их в здешней стороне прежде завоевания Камчатки жило немалое число, а как русские взяли Камчат­ку, то де прочие все откочевали к Пенжинскому морю» [61.
Но если поднять все последующие перечни камчатских сел, то мы легко отыщем и эти названия в списке инородческих острожков, муж­ское население которых платило ясак русскому царю.
Что же изменилось за последующие годы и почему после Полярной экспедиции 1926—1927 гг. жители этих исконно ительменских сел стали сначала камчадалами, а затем русскими?
Не изменилось ровным счетом ничего.
У И. Огрызко приводятся данные о соотношении коренного и рус­ ского населения в этих селах за 1887, 1897 гг. (см. табл. 1).
Эти данные свидетельствуют о том, что роль русского населения в ительменских селах, как правило, случайна. Статистика в данном слу­чае отражает появление здесь временных людей — учителей, священни­ков, торговцев. Что же касается местного коренного населения, то Кам­чатка до 1912 г. была закрыта для свободного заселения, и люди жили в строго определенных местах. Переселение производилось только по раз­решению властей. Русское население в середине XVIII в. состояло при­мерно, из 700, в 1897 г.— из 2 584 человек [71. Все эти меры ограничения притока русского населения производилось именно в целях пресечения или замедления процесса ассимиляции, для того, чтобы в казну исправ­но поступал камчатский ясак, который платили только «инородцы».

(две первые цифры 1887 г., коренное -- русское население, следующие две цифры -- 1897 г.)
Малки
62
6
103
6
Ганалы
87
—
84
—
Пущино
14
5
24
—
Шаромы
39
2
40
9
Кирганик
36
1
62
—
Машура
85
1
99
—
Щапино
39
1
49
3
Толбачик
29
—
57
18
Козыревск
78
—
59
—
Ушки
40
—
48
9
Камаки
16
6
нет
сведений
Харчино
38
14
53
3
Еловка
47
—
58
—
Аманино
59
4
77
9
Седанка
87
—.
109
—
Напана
48
—
66
—
Утхолок
66
[ch9632]—.
91
—
Ковран
84
—
113
—
Хайрюзово
199
—
268
—
Белоголовое
40
—
47
—
Морошечное
87
_
117
5
Сопочное
81
.—•
90
—
Ича
54
16
76
—
Облуковина
98
23
94
31
Крутогорово
41
5
85
—
Колпаково
84
5
98
14
Воровское
98
1
129
3
Коловское
49
1
67
1
Кихчип
60
1
70
—
Утка
40
1
53
—
Апача
99
9
122
9
Начики
43
3
41
—
Явино
40
8
33
3
Голыгино
31
8
57
1
Коряки
41
28
нет
сведений
Н. В. Слюнин [81 приводит данные о количестве «плательщиков» ясака в ительменских селах за 1880, 1890 гг. (см. табл. 2).
Но самым главным доказательством национальной принадлежно­сти жителей каждого ительменского села являются, на мой взгляд, их фамилии.
До появления на Камчатке русских местное население не имело фа­милий— собственных имен, передаваемых по отцовской линии из поко­ления в поколение, от родоначальника династии до его прямых потомков, живущих в наше время. Поэтому изучение истории происхождения кам­чатских фамилий может помочь нам более детально разобраться в во­просе о действительной национальной принадлежности камчадалов 27 селений, располагавшихся на территории современных Усть-Камчат-ского, Елизовского, Усть-Большерецкого, Мильковского и Соболевского районов. На Камчатке фамилии у местных жителей появились в начале XVIII в., и связано это было с крещением «инородцев». Фамилии они получали от своих крестных отцов — священников, казаков, принимав­ших участие в походах миссионеров или крестивших самостоятельно, согласно специальному указу, а также промышленников, купцов, море­ходов.

Камчатка в тот период была разделена на три присуди — района: в Большерецкий входили острожки Апача, Начика, Утка, Кихчик, Нем-тик, Кол, Воровской; к Верхнекамчатскому относились Ганалы, Машу-ра, Щапино, Толбачик, Козыревск, Колпаково, Крутогорово, Облукови-на, Ича, Сопочная, Белоголовое, Хариузово, Ковран; к Нижнекамчат­скому— Камаки, Еловка, Харчино, Ушки, Тигиль, Напана, Аманино, Утхолок [91
Крещение местных жителей проходило в несколько_этапов, каждый из которых имеет свои особенности.
Первый этап (1705—1745 гг.)- Характеризуется тем, что крещением местных жителей занимались как специально присланные для этого слу­жители (Мартиниан — Нижнекамчатск, 1705; Иосиф Лазарев — Нижне-камчатск, 1716; Ермолай Иванов — Верхнекамчатск, 1732; Михаил Сив-цов — Болыперецк, 1743; Филипп и Михаил Волковы — Петропавлов­ская гавань, 1743; Максим Лазарев, Михаил Иванов — Нижнекамчатск, 1743; Василий Чуркин — Верхнекамчатск, 1743), так и казаки (Пермя­ков — Верхнекамчатск; Новограбленный — Курильские острова, Кузне­цов— Нижнекамчатск и др.).

1 60 С. И. ВАХРИН
Как уже говорилось выше, основную роль на первом этапе креще­ния инородцев сыграли камчатские казаки, поэтому их фамилии также сыграли главную роль в формировании камчатских инородческих фа­милий.
Читая «Описание земли Камчатки» С. П. Крашенинникова, мы встречаем и примеры образования камчатских фамилий в честь кого-нибудь. Так, тойон (вождь) Оглукоминского (Такаут) острожка полу­чил фамилию Атласов, тойон из Апачинского острожка — Чириков (при­казчик Чириков был убит казаками в одно время с В. Атласовым), той­он одного из Курильских островов получил фамилию Шпанбергов.
От казачьих происходят фамилии ительменов Слободчиковых, Гу-торовых, Заевых, Пермяковых, Дьяконовых, Краснояровых, Пановых, Антоновых, курильцев Новограбленновых, Лукашевских, Сторожевых, Игнатьевых, коряков Беккеровых, Ягановых и др.
Второй, не менее многочисленный пласт камчатских фамилий дали члены миссионерской партии Иоасафа Хотунцевского — Ласточкин, Ло­гинов, Волков, Чуркин, Мохнаткин и др.
Обнаруженный недавно в Центральном Государственном архиве Дальнего Востока РСФСР документ [11] позволяет проследить опреде­ленные закономерности закрепления камчатских фамилий за инородца­ми. Так, напримео, на р. Озерной в 1747 г. курильцы получили следу­ющие фамилии: Новогородов (тойон), Заев, Новограбленный, Осламов, Андреев, Дьяконов, Томин, Красильников, Бутин, Диаконов, Шпанбер-хов, Тоапезников, Шелковников, Сторожев, Волков, Дехтерев, Красно-яров, Никифоров. Вероятнее всего, миссионеры (Волков, Никифоров) прибыли в Озерную по пути на Курильские острова на казенном судне (поэтому среди «новокрещенных» появляется фамилия морехода Бути-на) вместе со сборщиками ясака из Большерецка (Новограбленным, Новогородовым, Заевым, Осламовым, Андреевым, Дьяконовым, Томи-ным, Диаконовым, Сторожевым, Дехтеревым, Краснояровым) и торго­выми людьми (Шелковниковым, Трапезниковым, Красильниковым). Правда, не совсем понятна причина появления фамилии члена Второй Камчатской экспедиции М. Шпанберга среди «новокрещенных», види­мо, она дана в честь морского офицера, в недавнем прошлом — коман­дира казенного морского судна.
Показательно в этом отношении крещение курильцев на о. Шумшу в том же 1747 г. Они получили фамилии сборщиков ясака Сторожева, Слободчикова, Паранчина, Антонова, Диаконова, Заева, Попова, Ново-грабленного, морехода Бутина, матросов Сметанина, Леонтьева, Петро­ва, Емельянова, купцов и промышленников Басова, Соловьева, Трапез­никова, Красильникова, миссионеров Никифорова и Волкова. Неизвест­но только, к какому сословию принадлежали Шергин и Филиппов, фа­милии которых тоже были даны при крещении курильцам о. Шумшу.
На Парамушире курильцы получили фамилии большерецких каза­ков Паранчина, Антонова, Новограбленного, Слободчикова, Сторожева, Антонова, миссионеров Никифорова, Притчина, Неводчикова, морехо­дов и промышленников Петрова, Бутина, Соловьева, Сметанина.
А вот как распределялись камчатские фамилии при Хотунцевском на самом полуострове:
1745 год
Западное побережье Камчатки. Крутогорово — Волков, Красно-яров, Атласов; Облуковина — Атласов, Борисов, Диаконов, Слободчи-ков; Ича—-Диаконов; Сопочная — Притчин, Слободчиков; Морошеч-