Родился в 1885 г., г. Валк; русский; образование высшее; был почтово-телеграфным служащим. с 1915 г. по 1918 г. заведовал Камчатской сейсмостанцией. В 1917 г. был избран председателем Камчатского Облкома. С 1921 г. - член Особого совещания при Временном Приамурском правительстве по культурно-экономической помощи населению Охотско-Камчатского края. С 1922 г. - руководитель канцелярии начальника Камчатской области генерал-майора П.М. Иванова-Мумжиева. В 1922 г. эмигрировал в Китай, проживал г. Шанхай.. Проживал: г. Петропавловск-Камчатский.
Арестован 16 июня 1952 г.
Приговорен: УМГБ по Хабаровскому краю 25 августа 1952 г., обв.: по ст. 58-4-6-10 УК РСФСР (по т.н. делу "Автономная Камчатка" как организатор).
Приговор: дело прекращено на основании ст. 4. п. 5 УПК. Умер под стражей во время следствия 10.08.1952 (г. Хабаровск). Реабилитирован 23 марта 1999 г. Реабилитирован заключением прокурора Хабаровского края

Источник: База данных о жертвах репрессий Камчатской обл.

Александр Антонович Пурин родился в 1885 г. в г. Валк (Лифляндия) в бедной крестьянской семье. Трудовую деятельность начал в десятилетнем возрасте после смерти родителей. Сумел получить образование, окончив Санкт-Петербургский электротехнический институт. Назначен метеорологом в Петропавловск, куда прибыл в июне 1910 г. В 1915—1918 гг. заведовал Петропавловской сейсмической станцией. Проявил склонность к научной работе, занимался изучением извержений вулканов и землетрясений, печатался в местной газете «Камчатский листок», редактировал газету «Камчатский вестник». Видный камчатский администратор и общественный деятель, стоял у истоков местного самоуправления. В 1917 г., после падения монархии, избран членом Областного комитета, затем стал его председателем. Летом 1919 г. назначен заведующим гидрометеорологической частью Владивостокской морской обсерватории. В 1922 г. член Особого совещания по культурно-экономической помощи населению Камчатки при Временном Приамурском правительстве, затем руководитель канцелярии последнего начальника Камчатской области досоветского периода генерала П. М. Иванова-Мумжиева.
2 ноября 1922 г. покинул Петропавловск в преддверии занятия его красными партизанами. В эмиграции жил в Китае (Циндао, Шанхай), являлся активным деятелем сибирского областничества, представителем Совета уполномоченных организаций Автономной Сибири в Циндао, был членом Бюро по делам российских эмигрантов. Автор ряда научных работ, инициатор издания юбилейного сборника в память 200-летия со дня основания Петропавловска.
Арестован в Китае в июне 1952 г., доставлен в СССР, находился под следствием в Хабаровском Управлении Министерства государственной безопасности по обвинению в антисоветской деятельности. 10 августа 1952 г. умер в тюремной больнице. Похоронен на городском кладбище в Хабаровске. Реабилитирован в 1999 г. по инициативе директора Центра документации новейшей истории Камчатской области В. П. Пустовита.

ДЕЛО НАЗЫВАЛОСЬ "АВТОНОМНАЯ КАМЧАТКА"

Он был первым демократически избранным руководителем Камчатской области

20 июля - 9 августа 1917г. в Петропавловске проходил 1-й Камчатский областной съезд. Он обсудил насущные проблемы развития области, сформировал высший орган власти - Областной Комитет. Председателем был выбран заведующий Петропавловской радиостанцией Александр Антонович Пурин. При закрытом голосовании его кандидатура получила поддержку двух третей делегатов.
Открывая съезд, А.А.Пурин предложил "положить в основу не обещания разных политических партий и их программы, а прежде всего остановиться на том, что все народности Камчатки должны жить по-людски… выяснить все нужды и провести в жизнь те идеалы, которые, быть может, сделают их счастливыми".
Работа съезда пошла по этому руслу: ставились и обсуждались наиболее актуальные для области вопросы - охота, рыболовство, эксплуатация лесных богатств, народное образование, здравоохранение, пути сообщения… А.А.Пурин высказался за то, чтобы в состав Облкома ввести представителя от местной рабочей организации, однако на Камчатке в тот момент профсоюзы находились в стадии создания, а политической партии рабочих, как, впрочем, и других, не существовало. Сам Пурин ни тогда, ни потом, на протяжении всей своей общественно-политической деятельности, не примыкал ни к какой партии или движению, хотя в советской исторической литературе фигурировал то как эсер, то как кадет и даже… меньшевик.
"Политикой мы интересовались мало, - рассказывал он в своих воспоминаниях, изданных в эмиграции в 20-е годы. - На конструкцию общегосударственной власти население смотрело здраво. Оно говорило, что не может быть у власти отдельных групп или лиц, а должна быть власть всего народа, ибо каждый из нас, являясь носителем этой власти, делает часть работы и несет часть ответственности перед Родиной".
В декабре 1917 г. в Петропавловске на основе комитета местной воинской команды и Рабочего (проф)Союза образовался городской Совет рабочих и солдатских депутатов, сразу же вступивший в борьбу с избранным демократическим путем Областным Комитетом. 1 января 1918 г. Совет объявил себя высшей властью в Петропавловске.
Облком предложил Совету "влить в состав Облкома своего представителя; оказать содействие к охране ценнейших в мире морских, рыбных и пушных богатств; охранять всеми зависящими от Совета мерами неприкосновенность личности и жилищ и способствовать водворению прочного порядка, единой власти на местах…".
На объединенном заседании Камчатского Облкома, Городской Думы и Петропавловского Совдепа 6 января 1918 г. страсти накалились. Приверженцы Совета и члены воинской команды с криками "покажем им, как идти против Советов, товарищи, бери оружие" - стали толпой выходить из зала и направляться в казарму. "Мы не могли повлиять на благоразумие серой толпы, - пишет Пурин, - и если бы не вмешательство Олейника - члена Совдепа, прошедшего во Владивостоке коммунистические курсы - быть может, все члены Комитета и несочувствующие большевикам лица были перебиты…".
В другой раз А.А.Пурин и его коллеги едва не погибли в марте того же года. 19 марта стало известно, что Совдеп готовится захватить власть силой и расправиться с антисоветским населением города. "…Мы явились в помещение местной команды, - вспоминал он. - Я изложил… требования населения, чтобы Совдеп немедленно был расформирован, а переведенные ему Лениным деньги полностью внесены обратно в местное казначейство. Красная гвардия должна быть сейчас же распущена, газета закрыта. Население не может признать власти Совета Народных Комиссаров, продающих Родину и предающих русский народ в новое рабство, а потому Камчатская область, впредь до образования Сибирской антисоветской власти, объявляется автономной и полнота власти переходит к Областному Комитету.
В толпе начались обычные выкрики и угрозы. Члены делегации растерялись. Я оказался унесенным толпой в командную кухню, где председатель Совдепа Ларин (по прозвищу "Ваня-слесарь". - Авт.) и несколько солдат решали судьбу моей жизни. Холодное дуло нагана касалось моего виска, но товарищи, по-видимому, не решались меня прикончить, так как в то время я был популярен среди населения области и произведенное надо мной насилие было бы достаточным предлогом, чтобы разделаться и с Совдепом и с хищниками, уничтожавшими в заповедных местах природные богатства Камчатки".
20 марта на большом митинге в Народном Доме А.А.Пурину и другим членам Облкома не удалось убедить присутствующих "не верить большевикам и общими усилиями спасти от заразы хотя бы крайний северо-восток России". О работе в Облкоме, который вскоре переименовал себя в Областной Совет рабочих, солдатских и крестьянских депутатов, не могло и быть речи. Председатель Пурин и часть членов Комитета сложили свои полномочия.
Областной Совет "составился из приезжего элемента", среди которого, по словам Пурина, были лица с темным прошлым, и они стали диктовать свою волю области. Против Пурина назначили следствие, но он в следственную комиссию не являлся. Ее члены как-то заглянули на квартиру к Александру Антоновичу, но хозяин их выставил. Пообещали прислать красногвардейцев для ареста. Пурин заявил, что живым в их руки не дастся, и в каждого, кто приблизится к дому, будет стрелять.
Совдеп чувствовал себя без поддержки населения шатко, ждал помощи из Владивостока. Но в конце июня 1918 г. в столице Приморья произошел антисоветский переворот. В ночь на 12 июля А.А.Пурин со своими единомышленниками сделал то же самое в Петропавловске. Совершенно бескровно. Арестованных совработников выслали на материк без права возврата. Возобновилась деятельность законных органов власти. 2-й областной съезд, состоявшийся осенью 1918-го, подтвердил полномочия А.А.Пурина.
До конца 1918 г. Облком возобновил работу комиссии по введению в Камчатской области земских учреждений, ввел институт волостных судов, отменил пошлину на вывозимую за пределы области пушнину, ввел с каждого гражданина области 10-рублевый налог на просветительные надобности, а также приступил к изысканию и постройке шоссейной дороги Петропавловск - Тигиль (1000 верст) и от Начик к р. Камчатке (700 верст). Началось обследование рыбных промыслов области, работы по съемке морского побережья с измерением расстояния между рыбалками, изучением промысловой охоты и рыболовства. Была выхлопотана правительственная ссуда, благодаря чему удалось снабдить население продовольствием и предметами первой необходимости в такой мере, в какой Камчатка никогда ранее не снабжалась.
В целях прекращения вывоза золота за границу из Охотского и Чукотско-Анадырского края было издано постановление о том, что добыча его преследоваться не будет, при условии, что все оно будет сдано по справедливой оценке или в местное Казначейство или в Продовольственную управу. Было выдано значительное количество разрешений на право горного помысла русским подданным. В то же время Облком избегал сдавать концессии иностранцам и направлял их ходатайства Сибирскому правительству, под чьей юрисдикцией находилась область.
На 2-м областном съезде 19 сентября 1918 г. А.А.Пурин говорил: "Все благо Камчатки зависит от рыбы и зверя, и потому необходимо обратить на эти вопросы особое внимание, в особенности на рыбный. Старожилы утверждают, что раньше рыбы было так много, что в местах улова было трудно проехать на лодке, но теперь не хватает ее и на существование… Необходимо выработать такие Правила, которые бы сохранили заводы, упорядочили добычу рыбы и облегчили жизнь населения. Чтобы ни одна рыбалка, ни один засольный участок не сдавался без ведома областной власти, опирающейся на сельские и волостные. Необходимо, чтобы управление рыбными промыслами (во Владивостоке. - Авт.) выработало инструкцию, на основании которой население могло бы привлекать рыбопромышленников к ответственности за нарушение правил рыболовства. Необходимо, чтобы все средства, получаемые за аренду рыбалок, поступали бы в распоряжение Камчатской области".
Двумя днями раньше на том же съезде Александр Антонович заявил: "Все доходы с Камчатки поступают в Хабаровское и Владивостокское казначейства, а Камчатка получает крохи. Для того, чтобы осуществить финансово-экономическую самостоятельность, необходимо составить смету в широком размере и просить областного комиссара Лаврова, чтобы он настаивал перед Правительством - хотя бы в одной четвертой части шли бы на нужды Камчатки. Тогда у Камчатки будут деньги…".
После отъезда во Владивосток К.П.Лаврова его обязанности исполнял Пурин. 5 октября 1918 г. он подписал приказ о восстановлении в Камчатской области общественных и правительственных учреждений "в формах, существовавших до 25 октября 1917 г.". Для борьбы с пьянством и спаиванием инородческого населения запрещается продажа спиртных напитков. Это запрещение распространяется на пароходы Добровольного флота, совершающие рейсы в пределах Камчатской области.
В декабре 1918 г. по инициативе А.А.Пурина руководство нашего края выступает со срочным ходатайством по телеграфу перед МВД Омского правительства "о распространении на Камчатскую область Земского Управления в полном объеме, касаясь волостного и областного Земства, так как изданный Временным Правительством Закон о сокращенном земском управлении не удовлетворяет интересы камчатского населения". Сокращенный вариант такого управления, введенный осенью 1917 г., - это Петропавловская городская Дума и ее рабочий орган - городская Управа.
13 января 1919 г. Областной Комитет принимает решение "отстаивать… Положение о земских учреждениях… в силу которого в пределах области все земли и владения находятся в ведении земского управления. Исходя из этого, речные рыбалки и все конвенционные воды должны находиться в единоличном владении земских учреждений. Между тем рыбное управление (во Владивостоке. - Авт.) захватным порядком старается отнять у населения главные источники его благосостояния, налагая руку как на достояние населения, так и на права земских учреждений".
23 января управляющий МВД правительства известил телеграммой А.А.Пурина, что Областной Комитет не имеет права управлять областью, а несет строго хозяйственную функцию по городскому и земскому самоуправлению. А 2 февраля 1919 г. верховный уполномоченный на Дальнем Востоке генерал-лейтенант Д.Л.Хорват приказал распустить Облком. И хотя Пурин заявил в газете "Камчатский вестник" за 19 февраля о несложении своих обязанностей, изменить ход событий он уже не мог.
В начале апреля 1919 г. А.А.Пурин выходит из состава Петропавловской думы, гласным которой был два созыва. Причем при выборах 1-й Думы в ноябре 1917 г. его фамилия фигурировала в трех из пяти избирательных списков.
24 мая 1919 г. на пароходе "Тверь" А.А.Пурин покидает Камчатку. В тот же день управляющий областью издает приказ № 80: "Ввиду отъезда из Петропавловска радиотелеграфиста А.А.Пурина с него слагается обязанность Председателя Ревизионной Комиссии и работы названной комиссии приостанавливаются…". Два месяца спустя уехала и Прасковья Павловна Пурина.

"Новая Камчатская правда", 2000, № 45

часть вторая. "Новая Камчатская правда", №46-47

Часть вторая

“Прибыв во Владивосток, - вспоминает Александр Антонович, - встретил своего старого знакомого Денисова Николая Васильевича, который раньше на Камчатке был прокурором. Денисов обещал оказать помощь в устройстве на работу. Через несколько дней адмирал Федорович назначил меня заведующим гидрометеорологической частью Владивостокской морской обсерватории, а затем в этой должности был утвержден Омским правительством”.
Таким образом, Пурин возвращается к своей прежней деятельности, прерванной революционными событиями 1917 года. А связана она была с сейсмологией и метеорологией. Вместе с радиотелеграфией он изучал их в Санкт-Петербурге у профессора Попова и академика Голицына. По сведениям приморского историка А.Хисамутдинова, Пурин учился в электротехническом институте, а после окончания был назначен метеорологом на радиостанцию в Петропавловск с 15 июня 1910 г.
19 февраля 1914 г. председатель Постоянной центральной сейсмологической комиссии, основатель отечественной сейсмологии Б.Б.Голицын отправляет губернатору Камчатской области Действительному Статскому Советнику Николаю Владимировичу Мономахову письмо с рекомендациями по организации на полуострове сейсмостанции: “Стремясь к всестороннему изучению сейсмических явлений, сейсмическая комиссия при Академии наук остановила свое внимание на Камчатке – единственной области в России, на которой и поныне не угасла еще вулканическая деятельность, сопряженная с землетрясениями своеобразного характера… Сейсмическую станцию 2-го разряда предполагается учредить на Камчатке, скорее в Петропавловске. Сейсмическая станция… должна иметь небольшое уединенное помещение… вне людских улиц, вдали от усиленного движения и езды… участок земли мерою до 100 кв. сажен. Для наблюдения за приборами наблюдатель должен ежедневно в заранее выбранный час посещать помещение станции… а также периодически отсылать в Петербург сейсмограммы с записями землетрясений”.
Первая сводка ушла в столицу 18 июля 1915 г. В тот день сейсмографы описали колебание почвы в течение часа. Петропавловская сейсмостанция заработала. Александр Антонович Пурин заведовал ею до мая 1918 г. Наблюдения велись непрерывно до декабря 1917 г.: “Запись землетрясения производилась на закопченную сажей бумагу, которая впоследствии закреплялась раствором светлого шеллака или канифоли в спирту. Отсутствие спирта на эти цели в период становления Советской власти на Камчатке положило конец наблюдениям”.
В феврале 1917 г. Пурин публикует научную работу – краткий очерк “О землетрясениях на Камчатке и их регистрация”: “В этой отдаленной и забытой Богом и людьми окраине на сотни верст тянутся цепи гор, составляющих продолжение восточно-азиатской гряды. Некоторые достигают высоты 16 тысяч фут и отличаются от соседей своих синусовидными формами, часто дымят, полны недосягаемого величия и недоступны исследователю”. Эти горы давно доступны исследователю, но, “как прежде, цепь вулканов древних величием тревожит нас…”. Ученый Пурин в начале, а поэт Науменков в конце ХХ века употребили одно и то же слово – величие. Оно говорит о многом, и прежде всего об отношении к родной земле.
А.А.Пурин насчитывает до 40 вулканов – “сопок, состоящих из нагроможденных друг над другом массивов и груд базальтовой лавы”. Действующими он называет девять – Ключевскую, Толбачинскую, Кизимен, Большой и Малый Семячик, Жупановскую, Уткинскую и вблизи Петропавловска Авачинскую и Мутновскую. Потухшими считает Кроноцкую, Крестовскую, Опальскую, Козельскую, Ичинскую. Ученый отмечает: “Довольно часто в разных местах полуострова ощущается дрожание домов, причем раскачиваются лампадки, гремит посуда. Слышен иногда гул и подземный, напоминающий стрельбу из орудий либо грозный рокот моря. Вызывается это близкими или отдаленными землетрясениями, которых петропавловские сейсмографы за первый год существования записали более 70... Продолжаются они иногда недолго, достигают значительной силы, иногда же тянутся целыми днями подряд, соответствуют периоду морских волн и производят впечатление, что земля дышит”.
“Из селения Завойко, - пишет А.А.Пурин, - хорошо видно, что одна из расщелин Коряцкой сопки постоянно выбрасывает пар. Это также заметно и со стороны Петропавловска в ясную тихую погоду. Сопка эта, по отзывам геологов, довольно опасна. С незапамятных времен считалась она потухшей. Но вот 17 марта 1906 г. около 9 часов вечера наступила непроглядная тьма, начался беспрерывный гром и выпадение “божьего песка” (вулканический песок, пепел, железняк и прочее)…”. И вот, наконец, землетрясение 17 января 1917 г. Его зарегистрировала Пулковская обсерватория и Петропавловская сейсмостанция, чьи приборы в 1 час 36 минут дня записали сильное колебание почвы, но никто в Петропавловске его не ощутил, так как оно носило здесь “медленный волнообразный характер”. В селении же Ключевском людей качало, “как на море”. Старожилы ничего подобного не помнили. До 5 минут “колебалась мебель, пробудились спящие, останавливались часы, разрушались дымовые трубы. Деревья издавали своеобразный шелест, люди в испуге выбегали на улицу, матери хватали детей, некоторые падали на колени и молились. Коровы и собаки выказывали сильное беспокойство, стаи птиц снимались с деревьев и парили в воздухе”.
“Район действия Петропавловской сейсмостанции, - объясняет А.А.Пурин, - 500 км, и главная задача состоит в записи близких землетрясений. Приборы имеют свои недостатки, например, не могут отмечать колебаний периодом в 1/4 секунды и негодны для записи сильных землетрясений”. По мнению ученого, со временем “будут выработаны более чувствительные приборы для регистрации макросейсмических землетрясений”.
“Мне не раз удавалось подмечать, что предвестником настоящего несчастья служит резкое увеличение количества паров, выбрасываемых Мутновской и Авачинской сопками, отсутствие же таковых более или менее продолжительное время вызывает колебания почвы”, - говорит он. И добавляет: “Конечно, все это необходимо проверить также в других местах и собрать возможно больше наблюдательного материала за деятельностью камчатских сопок, отмечая хотя бы раза два в день количество и цвет паров, появление огня, пепла, состояние погоды и все особенности, сопутствующие землетрясениям”.
Некоторые биографические сведения о первом наблюдателе станции можно почерпнуть из книги Б.И.Мухачева “Становление Советской власти и борьба с иностранной экспансией на северо-востоке СССР” (Новосибирск, 1975 г.). До этого о Пурине-ученом в Советском Союзе упоминалось только в одном издании, “в Трудах русских ученых на Тихом океане, выпущенных Академией наук СССР в 1925 г., хотя в то время я уже был эмигрантом”, - вспоминал в начале 50-х Александр Антонович. С будущим президентом Академии В.Л.Комаровым Пурин познакомился на Камчатке, когда здесь работала экспедиция Рябушинского.
В 1916 г. молодого камчатского ученого, работавшего над созданием новой науки “электрометеорология”, заметила Императорская Российская Академия. Проведя ряд наблюдений, Пурин сделал вывод, что “чистый озон убивает туберкулезные бациллы в легких и быстро излечивает злокачественные язвы”. По его словам, он готовил себя к научной работе, “но революция не дала этому совершиться”.
В воспоминаниях “В дни революции в Охотско-Камчатском и Чукотско-Анадырском крае. 1917-1918 гг.” Пурин пишет: “Первые известия о революции были получены в Петропавловске через Охотск 1 марта днем. Вести эти носили крайне неопределенный характер, почему я вынужден был телеграммы задержать и сообщить их содержание в Главную Военно-Цензурную комиссию. В ту же ночь штаб Военного округа предписал мне пропускать все беспрепятственно. Во все последующие дни и ночи радиотелеграф был буквально завален распоряжениями и информациями из Петрограда, адресованными не существовавшим в крае учреждениям и органам местного самоуправления”.
6 марта 1917 собрание населения Петропавловска в здании драматического общества, действительным членом которого состоял и А.А.Пурин, избрал новую власть – Комитет. “В первые дни, - признавался он, - подъем был необычайный. Всем хотелось верить в лучшее будущее, однако все чувствовали себя как-то неловко, особенно после известия об аресте царской семьи. Казалось, что в свободном государстве при наличии бескровной революции не должны иметь место никакие насилия. В Камчатской области не было ни политических партий, ни политических заключенных. Нескольким лицам, мирно проживавшим здесь на правах ссыльно-поселенцев, была объявлена Правительственная амнистия и освобождено из тюрьмы двое лиц, отбывающих наказание по приговору суда за незначительные поступки… На первом же собрании (6 марта 1917 г. – Авт.) по адресу областной администрации раздалось несколько голосов, что им здесь не место. Выпады эти не оказали ожидаемого воздействия на слушателей, так как население сжилось с властью, знало ее положительные и отрицательные стороны и никогда ничего дурного от нее не видело. Впоследствии оказалось, что выступавшие лица вскрыли опечатанные склады спиртных напитков и под влиянием последних сочли себя за политически пострадавших”.
29 октября 1917 г. в области состоялись выборы в Учредительное Собрание Российской республики, куда в числе пяти кандидатов баллотировался и А.А.Пурин. Победил, однако, не он и не зав. сельхозфермой И.Ф.Голованов, имевший также большой авторитет у населения. В УС прошел приехавший в Петропавловск с открытием навигации 1917 г. член партии эсеров К.П.Лавров, совершивший турне по долине р. Камчатки и Командорам, где бичевал старорежимные порядки и вскоре сделался очень популярным деятелем в крае.
Положение осложнилось с появлением в Петропавловске Совдепа. Облком предпринимал все меры, чтобы столковаться с Советом, но усилия оказались тщетными. Заместитель И.Е.Ларина, большевик А.С.Олейник, спасший жизнь Пурину в 1918 г., так отзывался спустя десятилетия об Александре Антоновиче: “…мягкий, всегда колеблющийся интеллигент, он не был резко против нас, но все симпатии его всегда были на стороне наших врагов”.
Не сложились отношения у Пурина и с колчаковской властью. Как общественный деятель, он был востребован только в 1921 г. с переходом Камчатской области под юрисдикцию Временного Приамурского Правительства. Постановлением от 11 ноября 1921 г. при нем образуется Особое (стоящее вне политики) Совещание по культурно-экономической помощи населению Камчатского края. Членами ОС становятся двое бывших камчатцев – областной агроном, председатель 3-й и 4-й Петропавловской Думы И.Д. Добровольский и А.А.Пурин.
21 января 1922 г. в Авачинскую бухту вошел пароход “Охотск”, доказав тем самым возможность морского сообщения с Владивостоком даже в зимний период. Не дожидаясь, пока пароходу пробьют дорогу в Ковш, Пурин и Добровольский добрались до берега по льду. О чем думал в тот день Александр Антонович? Может, вспоминал, как осенью 1918-го смотритель маяка доложил ночью по телефону о криках с моря о помощи и вспышках огня на воде, что означало – гибнет катер или шхуна. Председатель Облкома Пурин отправил телеграмму на стоящий в бухте пароход “Якут”, затем поспешил туда сам, но транспорт “из-за чистки машины” немедленно выйти в море не смог. Вышел “Адмирал Завойко” с командой, усиленной десятью гардемаринами с “Якута”. В 6 утра с большим трудом удалось спасти пять человек с наскочившей на рифы шхуны, идущей из Кичиги через Петропавловск во Владивосток…
В январе 1922 г. Пурин и Добровольский привезли грузы, в которых нуждалась Камчатка – продовольствие, медикаменты, учебные пособия для школ области.

7 февраля 1922 г. состоялось первое торжественное заседание 5-й Петропавловской городской Думы. В протоколе заседания значится: "Пурин А.А. приветствует новый состав Думы, как старый гласный г. Петропавловска, упомянув 1917 год, когда впервые создавалось маленькое городское самоуправление и что в то время никто не думал, какое Думе придется переживать тревожное время при всеобщей разрухе... когда на Востоке приходится собирать Россию из клочков... Вполне надеется, что при совместной дружной работе гласных город выльется из маленького в более крупный и улучшится экономическое и культурное развитие его".
Из-за тяжелой ледовой обстановки в Авачинской бухте "Охотск" вернулся во Владивосток с Пуриным и Добровольским только в конце апреля. Незадолго до отъезда они телеграфировали своему начальнику, председателю Особого Совещания по Камчатке: "...предстоит огромнейшая работа по воссозданию экономической жизни и поддержанию русского дела в крае. Необходимо обратить сугубое внимание на положение дел на Камчатке".
В 1922 г. А.А.Пурину еще раз довелось побывать в Петропавловске в качестве руководителя канцелярии последнего начальника области генерал-майора П.М. Мумжиева. Правда, недол-го - с 25 октября по 2 ноября. Известие о вступлении во Владивосток красных заставило Русскую Армию покинуть Камчатку. Вместе с ней ушел за границу и А.А.Пурин.
Их собственноручных показаний А.А.Пурина в МГБ: "Как сын бедняка-крестьянина, я прожил трудную жизнь, начал работать с 10-летнего возраста, так как родители мои умерли, а я, два младших брата и сестра остались на попечении 70-летней бабушки, получавшей в год 34 руб. пенсии от городского самоуправления. Чтобы иметь комнату и питаться хлебом и чаем, я после уроков в школе носил соседям воду и рубил дрова. Это давало нам три-четыре рубля в месяц. В Лифляндии (территория нынешней Латвии. - Авт.), где я родился и вырос, я испытал на себе весь гнев немецкой аристократии...".
"Когда в 1922 г. я легально приехал в эмиграцию в Китай и обосновался в Циндао, я вскоре понял, что китайский народ находится в гораздо худшем положении, чем прибалтийцы, мы, в царское время... Это обстоятельство толкнуло меня к сближению с простым китайским людом. По приезде в Шанхай в 1932 г. я увидел весь гнет иностранщины над простым китайским человеком и был глубоко возмущен. Как журналист (с 22 декабря 1918 г. по 12 марта 1919 г. А.А.Пурин был ответственным редактором газеты "Камчатский вестник". - Авт.) я напечатал целый ряд статей против иностранного здесь империализма и колониального господства иностранцев... За эти свои статьи я был выселен с французской концессии Шанхая 31 декабря 1937 г., и мне было запрещено появляться там. Такое же отношение я встретил и со стороны властей Международного сеттельмена. Ни одна иностранная фирма не предоставила мне работу, хотя бы сторожа. Для продолжения своих научных исследований с 1923 г. я пытался устроиться в Цикавейскую обсерваторию, но и туда мне дорога была закрыта все по той же причине, что я - враг иностранных колонизаторов в Китае.
Пока я жил в Циндао, я был членом китайского общества метеорологов, выступал на съездах с докладами, которые в 1924-1926 гг. были напечатаны в Трудах общества на китайском языке. Директор Китайской обсерватории разрешал мне пользоваться обсерваторией и иногда по вечерам наблюдать за небом в телескоп".
Приморский историк А.А.Хисамутдинов пишет: "А.А.Пурин всячески пропагандировал Камчатку за рубежом, опубликовав немало материалов о ней. Он был организатором и председателем Камчатских юбилейных торжеств в Шанхае в 1940 г., посвятив этому событию большой сборник ("Камчатка. 1740-1940. Юбилейный сборник в память 200-летия основания гор. Петропавловска на Камчатке", редактор-издатель Пурин А.А., Шанхай, издательство "Слово", 1940, 248 с., иллюстрированный, с портретами). Известно, что А.А.Пурин продолжал журналистскую и издательскую деятельность в конце 30-х - начале 40-х гг. Был членом редколлегии журнала "Парус" (1937), главным редактором еженедельной газеты "Русский голос" (1938). В 1942 г. типография Союза русских военных инвалидов отпечатала книгу "Трагедия России. Четверть века со дня отречения от престола Государя Императора. 2/15 марта 1917-1942". Издали ее Ревнители светлой памяти Государя Императора при Свято-Николаевском Храме-памятнике в г. Шанхае. Редактировал Александр Антонович Пурин, который, по-видимому, был и автором этой книги. А 15 годами ранее вышла небольшой брошюрой его научная работа "Льды Японского, Охотского морей и Северно-Ледовитого океана". Все перечисленные издания указаны историком А.А.Хисамутдиновым в письме, которое он прислал в редакцию журнала "Неизвестная Камчатка" по поводу моей публикации "Завещание генерала Иванова-Мумжиева".
Между тем имя Пурина как главы контрреволюции в нашей области фигурировало в уголовном деле "Автономная Камчатка" в начале 30-х гг. Чекисты называли Пурина "практическим проповедником лозунга "Камчатка - для камчадал", "организатором вокруг него широких масс населения", одним из "наиболее крупных и способных японских агентов".
В обвинительном заключении по делу "Автономная Камчатка" (вынесено 150 приговоров, в том числе 104 смертных. - Авт.) читаем о Пурине: "...опираясь на часть пришлой на Камчатку антисоветски настроенной интеллигенции и офицерство, под непосредственным и прямым руководством японского консула в Петропавловске и военного командования, положил основание ныне ликвидируемой контрреволюционной, повстанческой, шпионской, диверсионной, вредительской организации "Автономная Камчатка".
В качестве доказательства приводилась выдержка из письма А.А.Пурина некоему Моравскому "об организаторской роли японцев в вооруженном выступлении организации от 12 июля 1918 г.": "Они доставляли для борьбы с коммунистами оружие... и если мне нужна была какая-либо информация с материка, то я получал таковую через консульство". Что интересно, подлинного письма в деле нет, а только - ссылка на "архив Моравского"...
Составители обвинительного заключения расценивают постановление Облкома "Не слагая своих полномочий, разойтись и приступить к работе, когда этого потребуют обстоятельства" как призыв "перенести деятельность в подполье".
И вновь приводится извлечение из документов Моравского, которому Пурин будто бы писал: "За несколько дней до эвакуации, я как председатель Камчатского Областного Комитета (не существующего уже более трех лет! - Авт.) был приглашен японским консулом, который передал мне распоряжение: Японское Императорское правительство, извещая о падении Приамурской государственной власти, желает знать, хотели ли мы остаться на Камчатке и управляться на автономных началах по примеру 1918 г. В утвердительном случае (оно) готово гарантировать, что ни одно советское судно не будет пропущено в камчатские воды и что потребные для края средства будут отпущены из следуемых России семи миллионов иен за рыбалки".
Обвинения 1933 г., когда А.А.Пурин был недосягаем для советских властей, и предъявленные уже спустя 19 лет в СССР, во многом похожи. Их только "углубили", заставив пожилого тяжелобольного человека (родился Пурин в г. Валк 8 января 1885 г.) "признаться" в том, что он сотрудничал с японцами и за границей.
Стараясь узнать, как можно больше о Пурине, выяснить, реабилитирован он или нет, я вступил в переписку с правоохранительными органами (с 1996 по 1999 г.). 24 октября 1996 г. начальник подразделения УФСБ РФ по Хабаровскому краю А.П.Лавренцов сообщил, что до ареста А.А.Пурин проживал в Шанхае, взят под стражу Департаментом общественной безопасности Китая и 17 июня 1952 г. передан в УМГБ по Хабаровскому краю, где на него завели дело по обвинению в совершении преступлений, предусмотренных ст. 58-4, 58-6, 58-10 и 58-11 УК РСФСР - враждебная против Союза ССР деятельность: шпионаж, пропаганда или агитация, содержащая призыв к свержению, подрыву или ослаблению Советской власти, участие в контрреволюционной антисоветской организации.
Согласно врачебному заключению, А.А.Пурина доставили на родину в тяжелом болезненном состоянии, и следствие было "приостановлено до выздоровления". По рекомендации врачей, с 26 июля 1952 г. допросы "велись не более четырех часов в сутки с перерывами... В основном, следствие интересовала деятельность Пурина в период нахождения в Японии и Китае".
В постановлении о прекращении производства по делу № 18, подписанном начальником 2-го отделения следственного отдела УМГБ по Хабаровскому краю майором Опариным 25 августа 1952 г., указано: на момент ареста китайцами Пурин Александр Антонович - беспартийный, русский, без подданства, без определенных занятий - был женатым человеком.
Историк А.А.Хисамутдинов приводит в письме в редакцию "Неизвестной Камчатки" сведения о семье Пурина: "Его жена (урожденная Речина), Зинаида Михайловна, родилась 24 октября 1898 г. Она была большой общественной деятельницей на Камчатке, участницей музыкально-драматического общества, созданного при ее активном содействии в 1911 г. К сожалению, пока ничего не могу сказать об их детях, Антоне и Елене". Однако в списке действительных членов Петропавловского литературно-музыкально-драматического общества у Пуриной иное имя-отчество - Прасковья Павловна. В списке граждан Петропавловска, имеющих право участвовать "в избирании гласных" нового состава городской Думы - тоже.
Постановление о прекращении следствия вынесено в связи со смертью обвиняемого 10 августа 1952 г. "от двусторонней бронхопневмонии при резком общем истощении". Известно, что А.А.Пурина 5 и 6 августа 1952 г. еще допрашивали. Но собственноручные его показания не датированы. В них Александр Антонович делает неожиданное заявление: с 1933 г. он работал на советскую разведку. "...В Интернациональном книжном складе и магазине профессора г. Тальберг в Циндао, - пишет он, - я получил возможность читать советские журналы, газеты и книги, и мое мировоззрение стало быстро меняться в сторону СССР. По приезде в Шанхай в 1932 г. я встретился со своим старым дореволюционным другом, советским чиновником Дальбанка В.А. Павловым , который познакомил меня с И.И.Ангарским, прибывшим для открытия Генконсульства СССР в Шанхае. Они убедили меня, оставаясь эмигрантом, работать для моей Родины секретно, что с начала 1933 г. я и делал. Я получил от имени Советского правительства ряд благодарностей. Это был мой патриотический порыв в самые тяжелые для Советской власти годы. Тогда надо было знать все, что намерены сделать японские милитаристы, и я это узнавал из неофициальных источников. Секретность моей прошлой работы для Госбеза и Генштаба СССР заставила меня 18 лет жить двойной жизнью. Я... вынужден молчать и не показывать вида, что имел тайную миссию для СССР. Вся моя работа была сильно законспирирована, и в этом был ее успех".
По сведениям А.А.Хисамутдинова, живя в Шанхае, Пурин "являлся активным деятелем сибирского областничества, представителем Совета уполномоченных организаций Автономной Сибири (СУОАС) в Циндао. Занимался переброской белых партизан в Советскую Россию. Был исключен из СУОАС за "организацию и посылку группы для участия в партизанском движении, каковая... попала в крайне тяжелое положение, а собранные для этого средства оказались выброшенными в интересах советской провокации".
16 января 1956 г. в ходе пересмотра дела "Автономная Камчатка" УКГБ по Камчатской области запросило Москву по поводу заявления А.А.Пурина о его сотрудничестве с советской разведкой. 18 февраля поступил ответ за подписью начальника отдела оперативного учета Первого ГУ КГБ при Совмине СССР подполковника Зайцева: "Пурин Александр Антонович действительно с 1934 г. сотрудничал с нашими органами в Китае. Связь с ним поддерживалась (с перерывами) до 1942 г. Как было установлено впоследствии, он одновременно сотрудничал с японской, английской и американской разведками".
В январе 2000 г. Камчатский Центр документации новейшей истории получил два последних документа из Хабаровска. Первый от зам. начальника УФСБ М.М.Тарана - сведений о родственниках Пурина в его деле нет, с запросами о судьбе Александра Антоновича никто не обращался. Второй - заключение в отношении Пурина по материалам уголовного дела № П-83114, утвержденное 23 марта 1999 г. прокурором Хабаровского края В.И.Богомоловым: "В материалах дела имеются доказательства вины Пурина А.А. в преступлениях, предусмотренных ст. 58-4, 58-10 ч. 1, 58-11 УК РСФСР, то есть занимался антисоветской агитацией, состоял в антисоветской организации БРЭМ, Русский национальный союз. Однако не совершал действий, указанных в ст. 4 Закона (измена Родине в форме шпионажа. - Авт.). Обвинение по ст. 58-6 ч. 1 не нашло подтверждения, т. к. все сведения собирал из прессы, путем проведения частных бесед. Нет данных в деле, что они являлись специально охраняемой государственной тайной, могущих вызвать особо тяжелые последствия для интересов СССР. На Пурина А.А. распространяется действие ст. 3 и 5 Закона РСФСР "О реабилитации жертв политических репрессий" от 18 октября 1991 г.".
В графе "данные о реабилитированном и его родственниках" указано, что жена Пурина, Зинаида Михайловна, проживала в г. Шанхае и работала на хлопчатобумажной фабрике. Помимо перечисленного, УФСБ, по нашей просьбе, прислало ксерокопию тюремного снимка А.А.Пурина лета 1952 г.
Вот и все, что нам известно сегодня об Александре Антоновиче Пурине, общественно-политическом деятеле, ученом, а может быть, и разведчике начала ХХ века, имя которого, надеюсь, войдет в историю Камчатки теперь уже навсегда.
Валентин ПУСТОВИТ,
директор Центра документации новейшей истории Камчатской области