Священники Коллеговы были прямыми потомками вождя Ключевского острога Лыкоча, жители которого за участие в Харчинском бунте 1731 года  и уничтожение Нижнекамчатского казачьего острога   были выселены на реку Козыревку. А на месте сгоревшего острога была основана русская деревня крестьянами-переселенцами с Илимского края. И в течение многих десятилетий священниками в этом селе были потомки Лыкоча -- Коллеговы. Вплоть до последнего -- отца Геронтия. Священники Коллеговы несли службу и по всему Охотско-Камчатскому краю. И потому представителей их большой семьи можно было встретить везде, где были церкви. Крещенные священниками Коллеговыми коряки восточного побережья Камчатки тоже получили эту фамилию, но писались через одно "л" -- Колеговы.
   В настоящее время фамилию камчатских Коллеговых можно встретить не только на Камчатке. Вот один только из примеров -- 12 сентября 2007 года в Коктебеле в Доме-музее М.А.Волошина были объявлены итоги 5-го Международного литературного Волошинского конкурса. Специальными дипломами председателя жюри была награждены Надежда Коллегова (Обнинск) за рассказ «Мое счастливое детство» (Родилась на Камчатке. Закончила Московский Государственный Институт Культуры. Работает в Обнинской городской библиотеке. Пишет рассказы с 2004 года. Дебют состоялся в 2006 году в сборнике "Обнинск литературный". Это издание вызвало в городе оживленную полемику, которая представлена на страницах регионального еженедельника "Московские ворота", журнала "Колокол" и других изданий).

МОЕ СЧАСТЛИВОЕ ДЕТСТВО

КУКЛА

У моей мамы было трудное, полное лишений детство. И до войны-то жили бедно, а уж после… Бабушка овдовела, мама осталась без отца. Жили с огорода, а летом часть дома сдавали московским дачникам. Место было замечательное - березовая роща, рядом речка. И, видя со стороны благополучных столичных детей, мама представляла, каким оно должно быть, счастливое детство. Устав от бедности, подогретая партийными призывами, мама поехала на Камчатку за своей мечтой – мотоциклом. Но вместо мотоцикла, у неё появилась я.

Мама забросила мотоклуб, её любимым магазином стал «Детский мир». Помню свою немецкую куклу, такой не было ни у одной из моих подружек. Это была белокурая красавица в голубом бархатном платье. У нее закрывались глазки и расчесывались волосы. Мама шила ей роскошные наряды. Сделала ей белую шляпку, тонюсеньким крючочком из цветных ниток мулине связала фрукты – яблоко, банан, грушу и украсила ими тулью. У моей куклы было все. Полный набор мебели, кухонная посуда, фарфоровый сервиз. А еще мама сшила ей одеяло, узорно выстрочила его. Кружевной пододеяльник белой рамой окаймлял темно зеленый атлас. Я спрашивала: «А бывают такие одеяла для детей, а не для кукол»? В общем, я, со своими вечно побитыми коленками, была золушкой-замарашкой рядом со своей принцессой куклой. Я мечтала только об одном, – о волшебной палочке, которой можно было бы чуть-чуть увеличить все это миниатюрное богатство. Ведь это гораздо проще, чем превратить тыкву в карету, считала я.

Мой кукольный мир приводил детей в восторг. У соседского мальчика Гены приближался день рожденья, и он сам выбрал себе подарок - кукольную шляпу с фруктами и уже рваную коробку от медицинского набора. Родители даже не восприняли эту просьбу всерьез и отправили меня с заранее заготовленной книгой. Это было шикарное подарочное издание «Конька-горбунка». Гена разрыдался, гости были в смятении, а мне пришлось идти за заказанной коробкой и шляпой.

Кукольное изобилие постепенно редело, пропадало то зеркальце, то блюдечко - детям трудно расстаться с понравившейся вещицей. Ко мне приходили играть девочки уже из других, более дальних домов, подружки из детского сада. И все с придыханием спрашивали:
- Откуда все это?
А я отвечала:
-С материка.
Значения этого слова я не понимала. Материк для меня был удивительной страной, где всегда тепло. Там цветут сады, на деревьях красуются яблоки, а в домике живет моя бабушка. И еще все цветы, которые нарисованы на моем детском домино и в книжке. А в магазинах там есть все-все, что захочешь. Там есть мороженное в золотинках.
Мама покупает мне много всего разного, а главное капроновое платье с пышной юбкой. Я похожа на свою принцессу-куклу. Я ставлю ноги в третью позицию, слегка наклоняю голову с огромным бантом, чтобы полюбоваться своими туфельками с золотыми пряжками. Бабушка меня зовет не Надюха, а Наденька. Но все это вдруг заканчивается, и мы опять в холодном краю. Это проделки злой волшебницы, потому что капроновое платье отдано другой девочке, и туфли тоже. Мама что-то перешивает, надставляет, извиняющимся тоном всем объясняет – «раннее развитие».
Из принцессы я превращаюсь в золушку. В нашем магазине мне покупают все тусклое и такое же, как у всех. И я опять ношусь с ребятней, не боясь испортить свои наряды, и даже показываю язык некоторым забиякам.

СВЕТ ПОГАС

Добрая фея не забывает обо мне. На улице морозная тьма, пурга воет, а на моем окне расцветают хрустальные сады. В основном это пальмы, я внедряюсь туда, растапливаю иней пальчиком и пишу: «мама». Меня отвлекают от художеств – холодно, закрывают окно темным солдатским одеялом с белой полосой по краю. Комната становится похожей на коробку. Таким же одеялом занавешена дверь, несколько штук лежит на полу, и мне кажется, что эти одеяла размножаются в нашей квартире.

Ура! Свет погас! В такие долгие темные вечера родители принадлежат мне безраздельно. Мама затевает пельмени, и я сажусь лепить их со всеми на равных. На столе горит свеча, воск дрожит и стекает прозрачной светящейся струйкой. Доска постепенно заполняется пельменями. Мамины – ровные пузатенькие, красивые, а мои худосочные, косые, измазанные мясом.

-Смотри, Надюха, твои пельмени, как бичи, а мамины, как сеньоры, - все смеются, а я надуваю губки. Родители начинают успокаивать и хвалить меня. В кухне пахнет лавровым листом, мама колдует у плиты. Отец сажает меня на колени и играет как на баяне на моих боках. То бурно берет аккорды, то трепетно проходит трелями по моим ребрам. Я закатываюсь от смеха. Потом он кладет голову мне на плечо, точно так же, как на свой баян, и его упругие волнистые волосы щекочут мне ухо и шею. Как я люблю тебя, папка!

Мы ужинаем, пьем, обжигаясь, чай из эмалированных кружек. Моя - самая красивая, на ней цветет розовый тюльпан, такой же, как в бабушкином саду на материке. Розовый – мой любимый цвет. Я звонко втягиваю чай, складывая губы трубочкой, я спешу.

-Папка, поиграем?

Отец берет меня на руки, накрывает одеялом с головой, кружит и опускает в каком-то месте комнаты. Я должна сказать, где я нахожусь. Я все время угадываю, потому, что в топке трещат дрова и я «пляшу от печки». И даже мама, стучащая посудой не в кухне, а в комнате не может сбить меня с толку. Отец кружит меня, кружит, и я постепенно засыпаю. Он укачивает меня, и я вижу кораблик, который выпал мне сегодня на гадании. Это гадание на карточках, я срисовала его у Нинки Синегубовой. Там роза означает любовь, письмо – свидание, а выпадет кораблик – будет тебе безбрежное счастье.

МАМА И КАЛМАЗАН

Моя мама была самая лучшая. Она так вкусно готовила, что более смачно, чем дома, я не ела нигде. Они с отцом вставали в семь утра и вместе возились на кухне. Отец растапливал печь: клал два полена, потом перекладинку, сверху лучинки, потом дрова. В образовавшуюся пещерку под перекладинкой засовывал бумагу и поджигал. Треск горящих дров будил меня, в доме становилось тепло, разносились аппетитные запахи, и я вставала. Из-за этих лакомых завтраков и обедов мама каждый день опаздывала на работу. Она бежала туда бегом. Я часто провожала ее взглядом, и мне было немного жалко маму, мне казалось, что бегом должны бегать только дети. Она скрывалась за домами, а я ждала, когда покажется ее фигура на горбатом мостике, под которым был транспортер, он тянул бревна из реки на пилораму. Мама работала на пристани, где начальником был Зиновий Калмазан. Мама говорила ему: «Я специально опоздала на пять минут, чтобы вечером вы отпустили меня на пять минут пораньше». Каждый вечер мама ходила в кино, ровно в шесть часов начинался сеанс. Калмазан отпускал ее на десять минут раньше, потому, что он не хотел, чтобы мама опять бежала бегом. Он любил маму. Ведь она хорошо работала и могла придумать все, что угодно: всякие поздравления, стенгазеты, разыгрыши. С ней всегда было очень весело. Когда мама рассказывала про работу и своего Калмазана, у нее загорались глаза, она смеялась, а я с тупым упорством спрашивала: «А как мне этого Калмазана звать? Дядя Зина»? Мама была такая хорошая, и мне было удивительно, что ей не дали орден. Я ее спрашивала:

- Почему орден дали тете Лене?
-Потому, что она дружит с начальством.

Я ничего не поняла, мне казалось, мама тоже дружит с начальством и даже ходит в гости к нему и его жене Калмазанихе, у которой нет вкуса. Мама объяснила, что ордена, это которые на войне давали, а эти, так себе…Я поняла примерно так, что их дают подлизам. Да еще нужно быть рабочим и желательно не пить.

УЖАСЫ И РАЗОЧАРОВАНИЯ

Двор нашего дома был совершенно голым: ни деревца, ни кустика, не говоря уже о детской площадке. Как будто, отвоевав у лесной чащи место под солнцем, люди относились к растительности как к сорнякам в огороде. Не за что было зацепиться глазу, все на виду. Жутким монстром в глубине двора стояла уборная с буквами «Ж» и «М». Она была густо засыпана дустом, от запаха которого я почти теряла сознание, страх провалиться в огромную дыру преследовал меня все раннее детство. Безысходный, покорный ужас охватывал меня при одной мысли, что мне придется посетить это цепенящее заведение. Редко удавалось приблизиться к нему незамеченной. Доставалось не только девчонкам, но и взрослым.

-Тетя Галя срать пошла, - гоготали мальчишки и разбегались в рассыпную. -Не срать, а какать, - говорила спокойно тетя Галя, и я восхищалась ее невозмутимостью.

(полностью http://clibs.obninsk.ru/fac/06.htm )

Коллеговы были первыми священниками не толькл на Камчатке. Вот, что пишут хабаровчане на своем сайте о православии (http://www.pravostok.ru/ru/journal/jhistory/?id=292 ):
"Кто же были первые хабаровские священнослужители? В одном из своих писем конца 1858 – начала 1859 года святой равноапостольный Иннокентий пишет, что в Хабаровке уже есть священник, временно командированный туда из Николаевска – отец К. Коллегов, «который может там остаться и на будущую зиму» (1, с. 114). (К слову, «Коллегов» – фамилия весьма распространённая среди дореволюционного духовенства Камчатки и Приамурья)".

Возможно потомки Лыкоча (если это только не однофамильцы) продолжают службу:
http://www.sudogda.ru/news2006/new_0081.htm
Архиерейская служба под престольный праздник св. блг. кн. Александра Невского.

Немного неожиданно, но от этого еще более радостно, было прибытие 11 сентября в Судогду на всенощное бдение под престольный праздник Александра Невского Управляющего Владимирской Епархией архиепископа Евлогия. В этот день одиннадцать священников сослужили правящему архиерею. Святительская молитва, назидание священникам и проникновенная проповедь владыки затронула многие души.
По окончании богослужения, за братской беседой вспомнили и отчасти подвели некоторые итоги семилетнего служения в храме благоверного князя Александра, наметили некоторые планы к улучшению дальнейшего служения. Владыко поблагодарил священника Павла Коллегова за проповедь и преподал архипастырское благословение на дальнейшие труды настоятелю, клиру и прихожанам святого храма.
Архиепископ Евлогий в храме Александра Невского Архиепископ Евлогий в храме Александра Невского Архиепископ Евлогий в храме Александра Невского
На следующее утро, в день памяти блгв. кн. Александра Невского в Судогодском храме, носящем его святое имя, была торжественно соборно отслужена божественная литургия. Хотя прихожан было не так уж и много, однако все обратили внимание на некую благодатную молитвенную тишину, царившую на богослужении. Настоятель храма в своей проповеди обратил внимание прихожан на богатый примерами опыт для жизни современного человека, находящийся в житии благоверного князя.
Праздничная литургия в храме св. блг. кн. Александра Невского Праздничная литургия в храме св. блг. кн. Александра Невского

Родоначальник ветви Диковы -- Коллеговы:

Диков Иван Иванович
Репрессирован. Родился в 1895 г., Уфимская губ., с. Дуванец; русский; образование 8 классов гимназии; б/п; был учителем школы.. Проживал: Усть-Большерецкий р-н, с. Соболево
Арестован 11 марта 1937 г. Приговорен: , обв.: Обвинялся по ст.58-10 УК РСФСР.. Приговор: Сведений о прекращении дела на основании ст.4 п. 1 УПК в деле нет. Умер под стражей во время следствия 20.03.1937 Реабилитирован 16 января 1989 г. Реабилитирован на основании ст. 1 Указа Президиума Верховного Совета СССР
Источник: База данных о жертвах репрессий Камчатской обл.

купец Коллегов

Attached files

ИСПОВЕДЬ СТАРОГО КАМЧАДАЛА.
АВТОБИОГРАФИЧЕСКИЙ ОЧЕРК.
В жизни каждого человека есть своя жизненная вершина, о которой он вспоминает пройденный путь с его каменистыми тропами, взлетами и падениями, радостями о сделанном в трудовой деятельности, вспоминает своих близких друзей, с которыми он прошел этот путь.
Родился я 2 января 1936 года с. Кавалерское, Усть-Большерецкого района Камчатского края в многодетной семье коренного жителя Камчатки клана Коллеговых. В семье было 11 человек детей, к сожалению трое умерли в младенческом (было детском) возрасте.
Отец Георгий Михайлович, мать Людмила Николаевна (образование обоих – церковно-приходская школа) не покладая рук, до конца жизни денно и нощно трудились, чтобы накормить, одеть, воспитать и дать образование детям. Эту свою линию они выполнили сполна, достаточно отметить, что из восьми детей четверо получили высшее, двое среднее образование.
Учился я в Кавалерской начальной школе, закончил 10 классов в Усть-Большерецкой средней школе, куда переехали семьей в 1948 году. Особым прилежанием в учебе не отличался, был круглым троечником, хотя при желании получал хорошие, отличные оценки. Требования к изучению школьных предметов были строгие, и я считаю, что это правильно. Школа научила с азов в детском и юношеском возрасте познать открывающийся мир познания истории страны, государства Российского, мир математики, физики и литературы, что естественно повлияло на мою дальнейшую жизнь. В свои 79 лет я многих своих бывших учителей знаю (помню) по имени и отчеству. В наши годы, после военного лихолетья, когда страна восстанавливала разрушенное войной народное хозяйство, в школах не было достаточного учебного оборудования, наглядного пособия. Все зависело от компетенции учителя, его трудолюбия и отношения к делу.
Учитель в селе был самым образованным и почитаемым человеком. В те времена родственники, соседи дружили и помогали друг другу. Бескорыстно раздавалась рыба, которой было много, мясо медведя, оленя. Воровство было редким явлением, как правило, дома на ключ никогда не закрывались.
В 1954 году после окончания школы я поступил в «Дальрыбвтуз» г. Владивостока. Несмотря на конкурс, знания, полученные в школе, помогли сдать вступительные экзамены на хорошо и отлично. Учебой в институте ничем не отличался, особенно первые два года – это была затянувшаяся адаптация в новой жизни, тоска по дому. С 3-го курса и до окончания учился хорошо, в 1959 г. в первой пятерке факультета защитил диплом инженера-механика промышленного рыболовства. Студенческие годы, как у большинства молодых людей, прошли в фарватере требований учебного процесса с познанием нового видения техники рыболовства (основной специальности), с одновременным изучением морского дела, высшей математики, сопромата, теории механизмов, черчения, биологии рыб и др.
Жил в общежитии, занимался споротом, был чемпионом института по легкой атлетике, лыжам, любил театр, студенческие сходки, нравилось танцевать. Порой хочется просить у Бога, хоть на один час, вернуть меня в те студенческие годы – в годы беззаботного, веселого, жизнерадостного и влюбленного студента, с его вечным безденежьем, скудной одеждой и неудержимым стремлением познать окружающий мир.
В 1959 году по окончанию института, прибыл в г. Петропавловск и поступил работать по направлению в Камчатское отделение ТИНРО. С этого момента началась моя новая жизнь самостоятельного человека. В ТИНРО наша небольшая группа занималась изучением и внедрением ярусного лова с МРС-80 в Кроноцком, Авачинском заливах. Перспективы этого вида лова были, но в те времена рыбная отрасль с большим успехом осваивала траловый промысел с поступающего из новостроя судов типа СРТР, СРТМ, РС-300, БМРТ и, конечно же, наша работа оставалась незамеченной, мы сами понимали это.
В институте изучил много литературы по ихтиологии, биологии, встречался и работал с докторами наук Крогиус, Крохин, к.б.н. Полутовым, Логуновым, Бирманом и др.
В 1964 году видя бесперспективность дальнейшей работы в институте, наша группа перешла в другие рыбные организации города. Я был принят на работу в Промразведку Камчатрыбпрома, в дальнейшем отдел добычи старшим инженером, начальником отдела. Работать тогда в штабе рыбной промышленности было ответственно и престижно.
В те годы отрасль бурно развивалась, ежегодно поступало много промыслового, перерабатывающего, транспортного танкерного флота. Основная отрасль Камчатки, как и всей страны, переходила на экспедиционный промысел рыбы в Тихом и Индийском океанах, в Бристольском заливе вдоль Алеутской гряды, у берегов Америки, Канады, Новой Зеландии, Австралии и других районах.
Естественно от руководителей Камчатрыбпрома, его подразделений, управлении флотов требовались новые подходы к работе, перестраивать отделы, службы и кадры к новым условиям работы отрасли.
В связи с пополнением флота требовалось большое количество штурманов, капитанов, механиков судов, перестраивалась береговая инфраструктура. Хочу отметить, что во главе Камчатрыбпрома, управления флотов стояли опытные, требовательные хозяйственники, прошедшие все стадии рыбацкого дела. В первую очередь это был Каленов Василий Никифорович (начальник Камчатрыбпрома), Бирюков В.А., Анада П.И., Черниговский И.Н., Головкин В.А., Блыжко Б.Л., Евдокимов А.К., Мещеряков Г.А., Рязанов Н.А., Серга А.И. и многие, многие другие, чьи заслуги в развитии отрасли трудно оценить. Я, лично всех их знал, работал вместе с ними, дружил с многими капитанами, специалистами отделов и служб. К сожалению, многих уже нет в живых.
В 1973 году после окончания годичных курсов при институте им. Плеханова повышения командного состава, был направлен работать директором Октябрьского рыбокомбината. К сожалению, поработать в этой должности долго не пришлось по состоянию здоровья. После операции, по рекомендации врачей я вернулся работать в Камчатрыбпром. Решение правильное, ибо навряд ли, были бы написаны эти строки.
В 1974 г. по приглашению председателя Областного комитета народного контроля т. Треумова Л.А., с согласия Обкома партии я приступил к работе инспектора комитета. Это был новый этап моей жизни. В соответствии с законом «О народном контроле СССР», вся моя деятельность была направлена на борьбу с недостатками в работе предприятий, учреждений, допускающие хозяйственные, финансовые нарушения, приписки и др. Приходилось привлекать руководителей к ответственности за злостное нарушение хозяйственной и финансовой деятельности, особенно приписки. Некоторых из них пришлось отстранять от занимаемой должности. Порой решения принимались очень трудно, т.к. решалась судьба человека. Особенно трудно было принимать решения тогда, когда я стал заместителем председателя областного комитета народного контроля, должность по тем временам очень высокая. Тогда я для себя принял негласное решение – «Не рубить с плеча» и стараться оказать, если это можно помочь нерадивому руководителю. Испытываю гордость за позитивную деятельность на этом поприще.
В 1991 году после развала СССР, новые псевдо руководители нового государства, под лозунгом демократии, в первую очередь разогнали народный контроль. По приглашению губернатора области Бирюкова В.А я перешел работать в аппарат администрации, где проработал до ухода на пенсию.
Работать в аппарате администрации после большого пройденного пути было легко, ибо помимо губернатора, я хорошо знал по прежней деятельности его заместителей, руководителей отделов, служб. Работая главным специалистом мог смело заходить к любому заместителю и если была необходимость к самому губернатору. Команда Бирюкова В.А., была подобрана безупречно, в ней работали многие специалисты, прошедшие большую школу хозяйственника, она была доступна любому труженику Камчатки.
В то время, когда рушилась страна, народное хозяйство, терялись хозяйственные связи, было тяжело особенно для Камчатки, которая зависела от центра по поставкам сырья, оборудования, горюче-смазочных материалов и другое. Это было самое трудное время для жителей, когда из-за несвоевременной поставки горючего отключалась электроэнергия, отопление.
В далёкие годы моей трудовой деятельности, мне посчастливилось часто встречаться работать с первыми лицами области т.т. Орловым, Качиным, Танским, Синетовым, Резниковым, Захаровым, Веремей и другими, с многими из них меня связывала дружба.
Хочется отметить, что первые лица того времени были доступны для любого человека, доброжелательными и компетентными. К примеру:1-го секретаря Обкома КПСС (первое лицо области) Дмитрий Иванович Качина зачастую утром, идя на работу в Камчатрыбпром, встречал вместе с женой, идущего пешком, без какого-либо сопровождения на работу. Помимо обычного приветствия, он всегда интересовался рыбными делами, хотя информацию в полном объеме он конечно же получал из других источников. Конечно, мне было приятно от такого общения. Многие жители города, зная об этом, порой решали свои вопросы непосредственно от него. Трудно сейчас даже представить, чтобы нынешние первые лица края сделали подобное.
О своей верной подруге жизни, любимой жене Лидии Ивановне.
Познакомились мы с ней на курорте «Аршан» в Бурятии, где она работала врачом – рентгенологом. Знакомство, сильно понравились друг другу. У меня кончался срок пребывания на курорте и я предложил ей стать моей женой. Быстро узаконили свой брак. 20 февраля 2015 года исполнилось 54 года нашей совместной счастливой жизни. К сожалению, Бог не дал нам детей.
Моя жена, самый близкий, самый преданный мне человек, это моя счастливая судьба, сладкая и горькая слезинка, мой верный главный сердечный двигатель. Ругаемся, но больше пяти минут обижаться не можем. На Камчатке работала в областной больнице, лечащим врачом, заведующим отделением, до ухода в 1990 г. на пенсию.
Хочу отметить, что детские, юношеские годы моей жены были очень тяжелыми и трагичными. В тридцатые голы прошлого столетия ее родители жили и работали в Краснодарском крае. Отец всю свою жизнь посвятил сельскому хозяйству, на научной основе открывал и испытывал в сортоиспытательной станции новые сорта пшеницы, других злаковых культур. За свою деятельность был награжден орденами и медалями СССР, был самым известным специалистом в сельском хозяйстве края. Мама моей жены всю себя посвятила общественной и партийной работе. В последние годы работала председателем Горисполкома г. Абакана. В годы сталинский лихолетий многие руководители были незаконно репрессированы, пройдя тяжелый жизненный путь в тюрьмах и лагерях для осужденных.
Подобная судьба сложилась у мамы моей жены. Арестованная и невинно осужденная она провела весь молодой остаток жизни в лагерях осужденных в Хакасии Красноярского края, где была расстреляна.
В шестидесятые годы, решением краевого суда, она была реабилитирована, все обвинения с нее сняты. Отец моей жены рассказывал, что работая землеустроителем в Красноярске, однажды был в командировке в Хакасии. При поездке в один из районов на конной упряжке им встретилась колонна заключенных, они вынуждены были остановится, чтобы ее пропустить. В это время из колонны вышла женщина и что-то начала кричать. Это была его жена, которую он больше не видел. Этот момент в жизни родителей не могли не сказаться на детских, юношеских годах моей жены. Она переехала жить к родной тете в Крым г. Керчь, где училась в младших классах. В годы Великой Отечественной войны г. Керчь был оккупирован немцами. Можно только загадывать, как жили наши люди на оккупированной территории.
Голод, холод, лишение всех житейских основ, бомбежки, спасение своей жизни в катакомбах Керчи, обстрелы мирных жителей – все это испытала в младенческие годы моя жена. После войны переехала жить к отцу в г. Ачинск, где закончила 10 классов, училась в Красноярском медицинском институте, по окончанию которого работала на различных должностях здравоохранения.
Я испытываю большую гордость за мою верную, преданную жену, с которой мы уже прожили 54 года.
О душевной мысли старика:
О чем думает человек на вершине своего жизненного пути: о пройденном с его взлетами, трудностями судьбы, вспоминает доброе, разумное, мысленно и наяву отдавая все хорошее своим близким родственникам и друзьям.
Ему хочется своей мудростью страдания близким облегчить. Хочется, чтобы молодое поколение текущего столетия впитало в себя все лучшее, что было в жизни старшего поколения. Услышит ли, «он там на верху» его добрые намерения, поймет ли его желания и смысл человеческой правды.
Очень хотелось бы услышать ответ.


Мы из клана Большерецких Коллеговых
Люди преклонного возраста часто мысленно вспоминают свой пройденный путь в этом «тленном мире». Я часто думаю о своих родственниках из клана большой семьи, где родился, учился трудолюбию, пониманию житейской мудрости, борьбы с трудностями и человеческой радости, которые постоянно возникают у любого человека. Это своего рода симфония человеческого бытия.
Начну с родителей.
Мой отец Георгий Михайлович Коллегов родился в 1904 г. в Большерецком остроге. Его отец, дед, прадед, а мои естественно пра, пра, прадеды были священнослужителями, несли православие по всей Камчатке. В частности в Усть-Камчатске, Ключах, Соболеве, Тигиле. По тем далеким временам это были образованные люди, пользующие большим авторитетом среди населения.
Мой прадед и дед были священнослужителями в Большерецком остроге. Отец в молодости некоторое время был дьячком в той же Большерецкой церкви. Из рассказов старожилов, которые жили в те далекие годы, мой папа был образованным (по тем временам) человеком, окончившим Большерецкую церковно-приходскую школу. По своему складу был трудолюбивым, жизнерадостным, играл на гармошке, был заводилой всех хороших дел среди молодежи и конечно, как многие камчадалы, старался делать добро не только родственникам, а всем жителям села.
Когда жители Большерецкого острога стали покидать место жительства, отец вместе с мамой, старшей сестрой и братом в конце двадцатых годов прошлого столетья, переехали жить в село Кавалерское (которого сейчас нет).
На новом месте построили дом из березового леса, где в последствии родился мой брат Юрий и я Вадим.
Отец был организатором колхоза имени 1-го Мая, работал бригадиром в колхозе, некоторое время бригадиром закидного невода в поселке Октябрьский. В зимнее время, как и многие жители села, занимался промыслом пушного зверя, дичи, диких оленей, баранов. Летом добывал медведя. Это увлечение (если так можно выразиться) стала его основной профессией, за счет которой он смог содержать свою семью, учить детей в школе, институте. Своим примером всячески способствовать, чтобы сыновья умели правильно охотиться на зверя, дичь, заниматься рыбным промыслом, управлять собачьими упряжками, ходить на бату, правильно ставить капканы на выдру, лису, соболя, разделывать рыбу на посол, балык, варить уху.
Мы с малых лет помогали родителям в заготовке дров, сена для коровы, сбору дикоросов на зиму. Отец всегда был жизнерадостным и веселым человеком, любил пошутить и спеть частушки.
Однако в его жизни было не все так гладко. В тридцатые годы прошлого столетия, он был незаконно осужден и отправлен отбывать свой срок на строительство Беломоро-Бальтийского канала, где пробыл 2 года. Из его рассказа (хотя он всячески избегал этого) нам стало известно, что сокамерник помог ему написать письмо Ворошилову, через некоторое время его отпустили домой. По прибытию в родное село ему в НКВД дали понять, чтобы он куда-нибудь уехал. В 1938 году вся семья с большими трудностями переехала жить в Омскую область и вернулась на Камчатку в конце 1940 года.
Я читал материалы «уголовного дела» отца, было до слез обидно, что человек невинно пострадал, и перенес столько страданий, и естественно пострадала наша большая семья.
В дальнейшем его реабилитировали, признав невиновным.
Я хорошо помню, что отец после такого жизненного испытания, не озлобился и до конца своей жизни остался добрым, отзывчивым человеком. В тяжелые годы войны и послевоенные годы он обязательно после охоты и рыбалки делился с родственниками, друзьями мясом медведя, оленя, дичью, не говоря уже о рыбе, которой было в избытке…
Он очень любил свою семью, жену (Людмилу Николаевну) и эта любовь была взаимна.
У него было четыре брата: Иннокентий, Иосиф, Петр, Григорий и сестра Наталья. Старшим из них был мой отец. У всех у них были большие камчадальские семьи, образованные дети, работающие и живущие не только на Камчатке. О каждой семье можно много говорить и писать.

Моя любимая мама Людмила Николаевна, из рода камчадальской семьи Селивановых. Мне уже много лет, но я со слезами на глазах с большой сыновней любовью могу сказать, что она была и остается человеком с большой буквы, которая всю свою жизнь посвятила служению великому делу – воспитанию своих детей. Она родила 11 детей, из которых трое умерли в раннем детстве. Сейчас, даже трудно представить, чтобы в те тяжелые трудные времена – голод, холод, военное и послевоенное время эта женщина мать-героиня, которое присвоили ей в советское время, с честью и до конца своей короткой жизни сумела вырастить нас: 8 сыновей и дочерей, накормить, одеть и дать им хорошее образование. Это могла сделать только моя (наша) мама. Всего лишь церковно-приходскую школу окончила она, но столько человеческой мудрости вложила в своих детей, сколько любви и труда надо было привить???, чтобы накормить такую «ораву», особенно когда наш отец незаконно осужденный отбывал срок. В годы войны она умудрялась одеть всех детей, шила рубашки, платья из всякого старого материала, шила торбаза и другую обувь из шкур оленя, медведя и других зверей. Я не помню, чтобы мы были без необходимой по тем временам одежды, обуви – это была забота моей мамы. С шести часов утра и до позднего вечера она вся в работе- готовить завтрак, обед, ужин, подоить и накормить корову, кур, что-либо пошить для детей. Благодаря ее заботе и труду вместе с папой, из восьми детей, пятеро получили высшее образование.
Трудно даже себе представить, чтобы сейчас в 21 век, из простой многодетной семьи, можно было дать такое образование детям. Несмотря на свою занятость по дому, она многие годы была народным заседателем в райсуде. Жители села всегда с уважением относились к ней, зная, что в любое время она окажет посильную помощь и подскажет дельный совет человеку, попавшему в трудную жизненную ситуацию.
К сожалению, трудные годы ее жизни не могли не отразиться на ее здоровье, она рано умерла, оставив о себе добрую память. Женщина, перенесшая все тяготы жизни нашей семьи, никогда не опускала руки, и дала хорошие «корни» детям, внукам и правнукам. Такая женщина заслуживает высшей похвалы, ибо она всю свою жизнь сеяла «разумное, доброе, вечное».
У нее было большое количество братьев и сестер по линии клана Селивановых. Я помню, когда мы перед самой войной вернулись с Омской области на Камчатку, около года жили в селе Кавалерское, у старшего брата Ивана Николаевича, который был женат на матери моего отца Ульяне Григорьевне (девичья фамилия Спешнева). Кроме того, в с. Усть-Большерецке жили сестра Веня, братья Иннокентий, Георгий, Николай, Илья, в г. Петропавловке - сестра Маруся. У каждого из них сложилась разная судьба, с ее радостями и печалями. У многих из них выросло замечательное потомство, с различными трудовыми достижениями на благо Камчатки. Очень жаль, что об этой камчадальской семье Селивановых, живших в Усть-Большерецком районе, осталось мало информации и не описано в прессе, дети, внуки и правнуки которых живут и работают сейчас в нашем крае.

О моих братьях и сестрах.
1. Старшая сестра Глафира 1925 г. родилась в Большерецком остроге, закончила 10 классов в Усть-Большерецкой средней школе. После войны поступила учиться в Хабаровский медицинский институт, по окончанию которого приехала работать на Камчатку. В те далекие послевоенные годы было великим достижением учится молодежи в высшем учебном заведении.
Родители, несмотря на невзгоды, отсутствие каких-либо материальных благ всячески помогали своей дочери, посылали по почте денежные переводы, посылки. Из рассказов сестры, ей было очень трудно жить в студенческие годы, испытывая большую нужду в питании и одежде, она прекрасно понимала, что многочисленная семья родных просто не в состоянии чем-то большим помогать ей. Я хорошо помню, когда она после первого курса приехала домой в с. Кавалерское, где мы в то время жили. Сколько радости было у нас. Жители села приходили к нам поговорить и посмотреть на студентку и даже обращались к ней за врачебной помощью. Хотя какие у ней тогда еще были медицинские знания, можно только догадываться. И пусть никто не осудит жителей того времени, хотя в селе был фельдшерский пункт, но медицинских препаратов почти не было. Жителям села нужна была хоть какая-то помощь в их трудной послевоенной жизни. Они приходили послушать, как живут люди на материке, в г. Хабаровске, ведь в селе не было радио, электричества, телефонной связи. После окончания института сестра работала в Усть-Камчатском районе – в поселках Козыревске, Ключах.
Отработав три года она приехала в родной Усть-Большерецкий район, вначале работала в Большерецком совхозе участковым врачом, затем в с. Усть-Большерецк врачом, главным врачом. Помимо своей врачебной деятельности, она всю заботу о братьях и младших сестрах взяла на себя, т.к. наша мама парализованная находилась в больнице, заменив ее в домашних делах.
В начале 60-х годов после смерти матери, вся семья переехала жить в г. Петропавловск-Камчатский. На новом месте сестра работал детским участковым врачом в поселке Моховая, здесь она родила замечательную дочку Ирину. По новому месту жительства она продолжала помогать младшим сестрам в житейских делах, учебе и работе. Своей добротой, заботой к нам стала второй «мамой».
Дочь Ирина окончила Хабаровский институт культуры, успешно трудится в Камчатской краевой научной библиотеке, ведя большую просветительскую работу среди населения края. Воспитывает сына, который сейчас служит в рядах российской армии. Находясь на пенсии, и несмотря на свой преклонный возраст, болезни по мере возможности помогала в домашнем быту дочери и внукам.
В 2012 году после тяжелой продолжительной болезни, в возрасте 86 лет ушла из жизни. Для нас родных и близких это была большая потеря. Ее жизненный путь служит примером большой человеческой нравственности, которую мы забываем. Она своим примером как бы показала, как надо жить, трудиться и любить своих близких, родственников, друзей и простых людей.

Мои братья.
Старший брат Анатолий (1928 г. р.).
Как я раньше писал, родился в Большерецком остроге, но вся сознательная жизнь в основном прошла селах Кавалерском, Усть-Большерецке, Соболево и в г. Петропавловске-Камчатском.
Закончил 5 классов, учился в фабрично-заводском училище с. Октябрьском, закончил курсы бухгалтеров в г. Петропавловске – Камчатском. В его образовании, конечно же, повлияло трудное время для нашей многодетной семьи. Отец, как я уже писал, незаконно осужден, а после возвращения домой, вместе семьей вынужден был уехать вначале в г. Омск, а после с. Воскресенское Омской области. Вынужденные переезды и дальнейшее возвращение семьи на Камчатку перед войной, сыграли существенную роль его учебе в школе. Он пошел учится в 5 класс в с. Усть-Большерецке, он был на много старше своих одноклассников. В годы войны и после, в нашей семье родились еще четыре дочери. Отцу было очень и очень трудно содержать такую семью, ему нужен был помощник по ведению домашнего хозяйства, помогать нашей маме, воспитывать братьев и сестер, т.к. отец всю зиму жил в лесу – охотился на пушного зверя, оленя, барана, дикую дичь, чтобы прокормить детей. После службы в армии он работал в рыбкоопе, позже охотничье-промысловом хозяйстве, коммунхозе. Помимо совей работы, он конечно же занимался рыбалкой, охотился на медведя, уток, переняв опыт отца. Очень хорошо исполнял песни советских композиторов, даже одно время участвовал в художественной самодеятельности села.
Наша семья содержала 30 ездовых собак, т.е. было три собачьи упряжки, она из них была закреплена за Анатолием. В те далекие времена камчадальские семьи даже трудно было представить жить без ездовых собак. Ибо они помогали людям зимой завозить березовые дрова, сено для коровы, перевозить различны груз не только для семьи, но и помогать завозить дрова для школы, больницы, продукты для магазинов в с. Октябрьского района, в Усть-Большерецк, Кавалерское. Без собачьих упряжек просто невозможно было вести охотничий промысел зверя в зимнее время.
Накормить такое количество рабочих собак помогала камчатское богатство – лосось, которого ежегодно было в избытке. Я помню, когда начинался рунный ход горбуши – старики говорили: «Пошла наша кормилица».
Поэтому летом (я уже писал выше об этом) в период хода, все семьи села занимались заготовкой рыбы для собак. Рыли глубокие ямы, обкладывали стены шеломайником, вниз ложили траву, и прямо с батов лодок пиками кидали рыбу в ямы. Расчет был единый 1000 штук горбуши для одной собаки. В каждой яме обычно забрасывали от 3-х до 5- ти тысяч штук и конечно, всегда заготавливали с запасом 15-20 тыс. штук. Плюс к этому на зиму сушили юколу из расчета 300-400 шт. на одну собаку. Всеми этими делами занималась вся семья, которая понимала значительность ездовых собак для домашнего хозяйства.
У Анатолия осталась хорошая, гостеприимная семья – жена Мария, работавшая в Сбербанке, дочь Татьяна (Дикова) и сын Андрей. Его верная, трудолюбивая жена все хлопоты семейные взяла на себя и в трудное время, когда наша мама тяжело болела и до самой ее смерти, шефствовала над моими младшими сестрами, помогая им по хозяйству. Его дочь Татьяна Дикова, успешно закончив 10 классов, поступила и закончила с отличием Камчатский пединститут. В студенческие годы была депутатом Областного Совета Камчатки. После института поступила работать в краевую библиотеку и сейчас является ее директором. Муж ее Александр окончил Камчатское морское училище, работает механиком в «Судорем-сервисе». У них замечательный сын Вадим и две внучки. Сын моего брата Андрей живет в Соболево. Окончил 10 классов, работает в Доме культуры. У него двое детей и внучка.
Умер брат в возрасте 65 лет в 2003 г. и похоронен рядом с отцом и братом на Авачинском кладбище.
Старший брат Юрий (1931 г.р.) родился в с. Кавалерское Усть-Большерецкого района. Его жизненная судьба сложилась примерно так же, как и старшего брата Анатолия. Тяжелая жизнь моего отца, мамы в годы сталинских репрессий, вынужденные переезды семьи не могли не отразиться на его жизненном пути. По семейным обстоятельствам отъезд семьи в Омскую область и возвращение в конце 1940 года на Камчатку, сильно повлияло на учебе в школе. Пропустив время учебных годов, он естественно уже не смог наверстать упущенное, закончив всего лишь 5 классов. Ему также, как и старшему брату Анатолию пришлось с малых лет помогать отцу, маме вести хозяйство в доме, заниматься рыбалкой, охотой, ездить по хозяйству на собачьих упряжках за дровами, сеном, перевозку грузов. Он также, как и отец, некоторое время занимался охотой на промыслового зверя, медведя, пернатую дичь. Я хорошо помню, что его переданные отцом охотничьи навыки, он использовал в охотничьих делах. Его отличала особое трудолюбие, умение ездить летом на бату, метко стрелять уток и большая любовь к братьям, сестрам, жене и детям. Поручения мамы и отца выполнялись беспрекословно. В 1954 году я вместе с двоюродным братом Борисом Селивановым, после окончания школы, ехали поступать в Московский институт рыбного хозяйства. В летнее время очень много выпускников школ Камчатки ехали учиться в высшие учебные заведения страны. Единственный транспорт с Петропавловска, в то время были пассажирские теплоходы. Мы почти две недели не могли уехать до Владивостока. В это же время Юрий служил в военном флоте в г. Владивостоке. По прибытию в этот приморский город, мы столкнулись с другой проблемой – уехать на поезде в г. Москву. На приморском вокзале скопилось очень много людей с различных регионов, которые также стремились уехать в столицу на поезде. Потеряли около пяти дней в очереди за билетами.
Мой брать Юрий, у которого была девушка, работавшая в краевом комсомоле, обратился к ней за помощью. Она посоветовала нам поступать в такой же институт г. Владивостоке, который только недавно начал функционировать, как высшее учебное заведение. После этого, брать стал нас также уговаривать не ездить в столицу, а поступать в институт во Владивостоке. Ему, конечно, очень хотелось, чтобы родные люди находились рядом. И мы молодые «сосунки» быстро согласились с его предложением, в дальнейшем нисколько не пожалели об этом решении.
В период его службы, мы часто с ним виделись, чем могли помогали друг другу. После армии он трудился в Усть-Большерецке – охотником, рыбаком в Госпромхозе, лесхозе, домостроительном комбинате г. Петропавловска-Камчатского.
Умер в 1973 году в возрасте 52 года, похоронен рядом с отцом и братом. У него две дочери: Людмила работает на Пионерской птицефабрике», Светлана работает в супермаркете «Шамса». Растут 2 внука и 1 внучка.
Младший брат Виктор родился в г. Омске в 1939 году. Учился в Усть-Большерецкой школе, которую закончил в 1957 году. Учеба давалась ему легко, хотя из-за своей лености мог получать и плохие оценки. Активно участвовал во всех школьных мероприятиях, занимался спортом. Помогал родителям в хозяйственных делах. Виктор, как в школе, так в дальнейшем учебе в институте всегда был веселым, оптимистично воспринимал все жизненные неурядицы.
По окончанию школы, он пошел по моим «стопам» - поступил во Владивостокский институт рыбного хозяйства, на тот факультет, в котором я учился. Занимался спортом, имел 1-ый разряд по борьбе самбо, был чемпионом Приморского края среди студентов.
По окончанию института, работал в Промысловой разведке «Камчатрыбпрома», начальником рейса на поисковых судах, а затем длительный период был летчиком-наблюдателем, наводил промысловые суда на скопление сельди, скумбрии, а также производил с самолета ледовую разведку. Необходимо отмерить, в те годы промысловые суда были оснащены поисковой аппаратурой. Поэтому результаты судов во многом зависели от летчика-наблюдателя, его умения наводить их на косяки рыбы. С борта самолета наблюдатель по переговорной связи давал команду капитану судна с какой стороны заходить на скопление рыбы и в какое время делать замет кошельковым неводом.
Летчик-наблюдатель пользовался большим авторитетом не только среди рыбаков, но и руководства области. В этой должности он работал до конца своей жизни. К сожалению, он рано ушел из жизни – в возрасте 56 лет. У него остались сын Андрей и трое внуков. Он был заводилой среди своих друзей, замечательно исполнял песни, народные частушки.
Младшие сестры.
Люба родилась в суровые годы Великой Отечественной войны с . Кавалерском в 1944 году. Училась в средней школе с . Усть-Большерецке, куда мы переехали жить в 1948 году.
Училась в школе хорошо, я бы сказал какой-то особой легкостью, решала и изучала школьные предметы. С малых лет она была каким-то «живчиком» среди сверстников, заводилой всех школьных дел. Без нее не обходилось ни одно мероприятие в школе. В трудные годы для нашей семьи, когда наша мама парализованная лежала в больнице, она несмотря на свои юношеские годы, исполняла многие житейские дела в доме, помогая старшей сестре Глафире, младшим сестрам Надежде и Тане по хозяйству, уборке в доме. Ее неуемная натура всегда самостоятельно решать сложные вопросы жизни, сохранилась до сих пор, несмотря на свой 70-летний возраст. Я ей часто говорил в шутку, что она не из рода Коллеговых, а в ее юбилей писал незлобные, шутливые памфлеты.
Всю жизнь Люба проработала синоптиком в Гидрометеоцентре, и я как старший брат часто подсмеивался насчет «форточной»??? погоды.
Она родила сына Димку и дочь Анастасию, сейчас помогает дочери воспитывать внука. Постоянно звоним друг другу, встречаемся, обсуждаем былое, вспоминаем прошлое. Ведь мы с ней остались вдвоем в живых из нашей многочисленной семьи клана Усть-Большерецких Коллеговых.

Младшие сестры Надежда 1947 г. и Татьяна 1950 г. рождения.
Я преднамеренно пишу о них вместе, потому что жизненная судьба этих сестер трагична, жизнь оборвалась у самой младшей Татьяны в расцвете сил. Мы, старшие братья и сестры любили Надю и Таню, помогали родителям их воспитывать, помогали, как могли в учебе, работе.
Надежда по окончанию школы, постоянно до ухода на пенсию, работала в системе Сбербанка. Заочно окончила высшее учебное заведение в г. Хабаровске. Жизнерадостная, гостеприимная хозяйка, всегда уважительно относилась к родным, близким друзьям, оказывала посильную помощь всем кому требовалось. Умерла в возрасте 63 лет. Ее дочь Наташа длительное время работала в системе Сбербанка, воспитывает сына.
Мне очень трудно писать о самой младшей сестре Татьяне, которая прожила всего лишь 44 года. В нашей семье она была на особом счету, все любили и помогали ей во всем. Никто из нас даже плохим словом не мог обидеть ее. Видимо от того, что она самая младшая – негласно было установлено особое отношение к ней, своеобразное «табу», которое никто не смел перешагнуть. Она это чувствовала, всегда была чуткой и женственно ласковой к нам и близким друзьям. По окончанию Моховской средней школы, она поступила учиться в Хабаровский институт культуры. Училась в школе, институте хорошо, принимала активное участие во всех мероприятиях учебного заведения, была старостой факультета. Когда она училась в институте, я по роду своей работы, часто ездил в командировку во Владивосток. Самолетом летали через Хабаровск и мне, конечно же всегда хотелось встретиться с ней, заранее сообщив ей. Таню предупреждал, встречай меня, когда я лечу в командировку, ибо имел некоторую сумму денег, которые я ей мог дать, хотя она никогда не просила их у меня.
После института, она поступила работать в краевую библиотеку, где ??? ______ работать_???_____, а последние годы своей жизни была директором.
Ее смерть в 1995 году для нас была настолько неожиданным, болезненным, долгое время мы не могли смириться, что наша Танюша умерла. В последний путь ее пришел проводить губернатор области В. А. Бирюков. У нее остались два сына Олег и Сергей, которые трудятся на предприятиях в г. Петропавловске, растут два внука.
Писать о своих братьях и сестрах мне было легко, с большим братским уважением близким мне людям не только по крови, но и по особому семейному бытию клана Коллеговых, который оставил добрый след в истории Камчатки. В то же время мне тяжело было писать о своих родственниках, потому что из восьми человек нас осталось в живых только двое.
Изложенное мною повествование о своих родственниках – это маленькая доля их добрых дел, о которых надо всегда помнить детям, внукам живущих в настоящее время. Я сознательно ушел о темной стороне каждого из них, жизненных ошибках, ибо это было бы крайне несправедливо, нечестно с моей стороны.
«Не хочу, чтобы жизнь измерялась часами,
А хочу, чтобы длилась она без конца.
Чтобы знанья свои и уменье,
Отдавать своим близким, друзьям».
У каждого человека своя «вершина» жизни, свои понятия бытия, но мы всегда должны помнить, что в этом «тленном мире» гости, а гости всегда и во всем должны оставлять хороший добрый след после себя.
«Вспоминая далекие годы,
И веленье прошедшей судьбы,
Я с большим умилением и гордостью
Помню маму свою и отца»

(продолжение следует)

Вадим Георгиевич Коллегов