Шубин Алексей Яковлевич
Камчатский ссыльный, фаворит царевны Елизаветы Петровны.
"Тогда последовали разные награды. На одних были возложены ордена, иные были повышены в чинах. Вызваны были на свободу пред новую государыню опальные прежнего царствования Анны Ивановны, князья Долгорукие - фельдмаршалы Василий и Михайло Владимировичи; томившиеся долго в шлиссельбургских казематах, потом отправленные в Соловки, они привезены были в Петербург еще по повелению Анны Леопольдовны, а явившись к Елисавете, по ее воцарении, получили прежние ордена и почести. Тогда повелела императрица возвратить из ссылки и восстановить в их правах князей Долгоруких: Николая, лишенного языка, Алексея и Александра, сосланных в Камчатку и Березов; кроме того, приглашены были ко двору: бывшая невеста Петра II-го княжна Екатерина Долгорукая и Наталья Борисовна, вдова казненного Ивана Алексеевича князя Долгорукого. Первая выдана была за генерала Брюса; последняя отреклась от чести быть при дворе и воспользовалась освобождением только для того, чтобы удалиться в Киев и поступить там в монастырь. Императрица освободила из заточения несчастного киевского митрополита Ванатовича, томившегося десять лет в Кирилло-Белозерском монастыре за то, что, по незнанию, не отслужил молебствия в годовщину вступления на престол Анны Ивановны. Тогда же освободили Скорнякова-Писарева, графа Девиера, сосланных в Охотск Меншиковым в 1727 году; Девиер снова сделан был генерал-полицеймейстером. Возвращены были также Сиверс и Флёк, сосланные в Сибирь за то, что не пили за здоровье Анны Ивановны, не получивши верного сведения о ее вступлении на престол; возвратили свободу также и Соймонову, бывшему обер-прокурору сената, пострадавшему по делу Волынского и сосланному в Охотск. Не без труда нашли одного опального времен Анны Ивановны - человека очень близкого новой императрице. То был Алексей Яковлевич Шубин, сержант гвардии, цальмейстер Елисаветы Петровны в те годы, когда она была цесаревной. При дворе Анны Ивановны стали говорить, будто он был любимцем цесаревны, и Анна Ивановна приказала сослать его в Сибирь. По кончине Анны Ивановны, Елисавета, будучи еще цесаревной, стала стараться о его освобождении, и по ее настоянию последовало о том два указа - один от курляндского герцога, в короткое время его регентства, другой - от правительницы. Но долго не могли отыскать, где Шубин находился; наконец, по приказу, подписанному Минихом, его нашли где-то в Камчатке. Надобно было промерять 15 000 верст, пока Шубин успел бы воспользоваться своим освобождением и прибыть в столицу. Но тогда уже совершился переворот: императрицею стала Елисавета. Он был принят приветливо, назначен майором гвардейского Семеновского полка и генерал-майором по армии. Лесток был очень недоволен появлением этого человека при дворе, потому что Лесток не был безгрешен по отношению к Шубину в ту пору, когда Анна Ивановна наводила справки о Шубине с намерением отправить его в ссылку. Но теперь Елисавета не могла относиться к Шубину, как прежде. Притом и Шубин был уже не прежний: он одичал за несколько лет житья в камчатской пустыне, хотя и сохранил еще следы прежней красоты. Украшенный орденом Александра Невского, награжденный пожалованными ему имениями в Нижегородской губернии, он уехал туда на покой, уразумевши, что ему нечего больше ждать при царском дворе 12. В конце 1741 года послано предписание возвратить из ссылки герцога курляндского Бирона; императрица назначила ему жить, вместо Пелыма, в Ярославле, определив ему содержание в 8000 рублей в год; было приказано возвратить ему право на владение имениями в Силезии, отобранными у него во время ссылки и отданными Миниху.Братья герцога курляндского, Густав и Карл, сначала помещены были с ним вместе на житье, но вскоре потом Густав получил дозволение вступить на службу, а Карл - жить в своих имениях в Курляндии". Н.И. Костомаров

Некоторые подробности о Шубине и Шубиных:

Шубин (Алексей Яковлевич, умер в 1765 г.) - фаворит цесаревны Елизаветы Петровны . Шубин, происходившей из древнего дворянства и служивший в Семеновском полку, отличался редкой красотой, ловкостью и энергичностью. Елизавета Петровна, при которой он служил ординарцем, дарила его своими симпатиями и слыла между семеновцами под именем "матушки". Анна Иоанновна удалила Шубина от двора цесаревны сперва в Ревель, а потом и в Сибирь, на Камчатку, где он был насильно обвенчан с камчадалкой. В 1741 г. императрица Елизавета Петровна приказала отыскать Шубина; "за невинное претерпение" он был произведен прямо в генерал-майоры и в майоры лейб-гвардии Семеновского полка и пожалован богатыми вотчинами во Владимирской губернии. В следующем году Шубин, недовольный предпочтением, оказываемым императрицей Разумовскому, вышел в отставку и поселился в своем имении. Ср. "Памятники новой русской истории", Кашпирева (том I, стр. 146 и следующие) и "Русскую родословную книгу", князя Лобанова-Ростовского (СПб., 1895). В. Р-в.

Шубины - два старинных русских дворянских рода. Первый ведет свое происхождение от "Грязного Шубина", жившего в конце XVI века, сын которого, "Гаврило Грязново сын" (умер в 1632 г.), был пошехонским помещиком; о правнуке последнего Алексее - см. выше. Род записан в VI часть родословной книги Ярославской губернии; герб внесен в IV часть Общего Гербовника.
http://www.rulex.ru/01250247.htm

В чем же виноват перед Анной Иоанновной был прапорщик Шубин ( один из 20 тысяч сосланных ею за десять лет правления государством, и один из пятнадцати тысяч, чьи следы все -таки отыскались впоследствии ). В том, что этот человек "чрезвычайно красивой наружности, ловкий, проворный, расторопный, решительный и энергический", овладел сердцем царевны Елизаветы, дочери Петра I и Мавры Скавронской.

Любовь была настолько сильна, что Елизавета подумывала о тайном браке с Шубиным и даже стала писать стихи, став, таким образом, первой русской поэтессой, хотя и сохранилось всего три ее стихотворения.

Всякий рассуждает, как в свете б жить-,
А недоумевает, как с роком бы быть:
Что така тоска и жизнь не мила,
Когда друг не зрится, лучше б жизнь лишиться
Вся-то красота.
Я не в своей мочи огнь утушить,
Сердцем я болею, да чем пособить,
Что всегда разлучно и без тебя скучно,
Легче б тя не знати, нежель так страдати
Всегда по тебе.

О нещастие злое, долго ль мя мучить,
О чем я страдаю, то не дашь зрить;
Или я тебе отдана,
Что мене мучити - тем ся веселити
И жизни лишити.
Куда красные дни тогда бывали,
Когда мои очи тя видали,
Ах! не была в скуке и ни в какой муке,
Как цвет процветали.

Возможность тайного брака была не такой уж и нереальностью для тех лет - родная сестра императрицы Анны, царевна Прасковья, была тайно обвенчана с Иваном Ильичем Дмитриевым -Мамоновым (родственником известного нам Николая Петровича Резанова). Не пережив ранней смерти своего мужа, Прасковья Иоанновна умерла в 1731 году.

С. Вахрин, "Встречь солнцу".

"Вступив на престол, Елизавета Петровна вспомнила о своем любимце, сосланном за нее в дальнюю Камчатку. С великим трудом отыскали его не ранее 1742 года в одном камчадальском селении. Посланный объездил всю Камчатку, спрашивал везде, нет ли где Шубина, но не смог ничего разузнать.

Когда его ссылали, то не объявили его имени, а самому ему было запрещено называть себя кому бы то ни было под страхом смерной казни. В одной юрте посланный отыскивать ссыльного спрашивал несколько бывших тут арестантов, не слыхивали ли они чего-нибудь про Шубина; никто не дал положительного ответа.

Потом, разговорясь с арестантами, посланный упомянул имя императрицы Елизаветы Петровны. "Разве Елизавета царствует"?- спросил тогда один из ссыльных. "Да вот уже другой год, как Елизавета Петровна восприяла родительский престол",- отвечал посыльный. "Но чем вы удостоверите в истине?" - спросил ссыльный. Офицер показал ему подорожную и другие бумаги, в которых было написано имя императрицы Елизаветы.

"В таком случае Шубин, которого вы отыскиваете, перед вами",- отвечал арестант. Его привезли в Петербург, где 2 марта 1743 года он был произведен "за невинное претерпение" прямо в генерал-майоры и лейб-гвардии Семеновского полка в майоры и получил Александровскую ленту. Императрица пожаловала ему богатые вотчины, в том числе село Работки на Волге, что в нынешнем Макарьевском уезде Нижегородской губернии. (А.Печерский "Княжна Тараканова").

Но Шубин недолго оставался при Елизавете Петровне - здоровье его было изрядно расстроено, а главное - занято было уже его место у сердца и при троне - процветал придворный певчий, сын малороссийского казака Григория Розума Алексей Разумовский.

Сначала он стал управляющим поместьями царевны, а с 25 ноября 1741 года - действительным камергером ея величества, затем - обер-егермейстером, а в день коронации - 25 апреля 1742 года - Андреевским кавалером. В 1744 году Алексей Григорьевич объявлен графом Римским, еще через два месяца - Российским.

А 15 июня этого же года в церкви Воскресения в Барашах императрица Елизавета Петровна и граф Алексей Григорьевич были тайно обвенчаны. Генерал-поручик Шубин подал в отставку. Отставка была удовлетворена, и генерал поселился в подаренном ему селении Работки, где он вскоре и умер. А граф Разумовский в это время, не будучи ни в одном военном походе и ни дня не прослужив в армии, произведен в генерал-фельдмаршалы. И это вознесение фаворита погубило не одного Шубина.

С. Вахрин, "Встречь солнцу"

Виктория Боравская
Род Шубиных на Александровской земле.
Сообщение на школьной краеведческой конференции в пос. Балакирево, 12 апреля 2002 г. Редакция 2008 г., 2009 г.

Впервые фамилию Шубиных я услышала в раннем детстве от своей тети Анны Анатольевны Боравской-Торбинской. Она рассказывала о нашем предке Шубине, расстрелянном французами в 1812 году за организацию партизанского отряда на Духовщине под Смоленском. Второе упоминание Шубиных связано тоже с детскими годами. Анна Анатольевна рассказывала, что мой дед дружил с владельцем усадьбы Курганиха – Владимиром Васильевичем Катынским, заядлым охотником. В XV111 веке усадьба Курганиха принадлежала Шубиным.
В доме Катынского было много волчьих шкур, на террасе у стола находилось чучело огромного волка, убитого когда-то хозяином. Еще в доме было много ружей, причем старинных, а в центре на стене висела сабля, украшенная старинной резьбой. В декабре 1905 года во время стачек на местных фабриках, в том числе и в Струнино, группа рабочих явилась в Курганиху в дом Катынского и ему приказали сдать оружие. Кроме охотничьих ружей в доме ничего не обнаружили и их не отобрали, зато прихватили со стены красивую старинную саблю. Сабля эта, по словам В.В.Катынского, принадлежала когда-то бывшему хозяину дома Алексею Яковлевичу Шубину.
Итак, в рассказе появился Алексей Шубин, наиболее известный в истории своего рода и главный герой преданий, рассказов и исторических исследований периода пребывания цесаревны Елизаветы Петровны на Александровской земле. Более всего сведения о Шубине стали известны нам благодаря историко-краеведческим трудам нашего земляка Николая Семеновича Стромилова. В своем сочинении «Цесаревна Елизавета Петровна в Александровской Слободе» Стромилов о Шубине пишет следующее: «Верстах в 6-ти от Слободы, в сельце Курганихе, как повествует предание, цесаревна имела свои хоромы для приезда, а около них охотный двор – большую псарню; на этом месте теперь, по сказанию старожилов, пашня; при сельце этом есть роща Волчья (Волковойня), где жили и выли волки, и Елизавета езжала на травлю их… Сельцо Курганиха значилось принадлежащим в 70-х годах XV111 века гвардии капитану Ивану Алексеевичу Шубину, именно сыну известного любимца цесаревны Елизаветы Петровны Алексея Яковлевича Шубина; вероятно, Курганиха была его родовая вотчина. Из документов следует, что Шубин был сын бедного помещика Владимирской губернии из окрестностей Александровой Слободы». Именно благодаря Шубину Елизавета познакомилась с нашей местностью и очень полюбила ее. Шубин, служа при Елизавете, был не только «оберегателем ее скудной казны, а вместе с тем и обладателем ее страстной, предавшейся ему души». По мнению историка П.Н.Петрова, еще при жизни Екатерины I красавец прапорщик Алексей Яковлевич Шубин пользовался благосклонностью цесаревны, так было почти до конца 1731 года.
Алексей Яковлевич был заядлым охотником. Компания придворных цесаревны, больших любителей охоты часто предавались этому азартному увлечению в окрестностях усадьбы Шубина Курганихи. По воспоминаниям современников цесаревна любила «травить зайцев», предпочитая это невинное удовольствие всем прочим охотничьим вкусам.
Охота устраивалась и в соседних со Слободой местностях: в угодьях Ивана Федоровича Ромодановского (окрестности села Рюминского), в землях Алексея Васильевича Макарова (окрестности села Жилино) и на землях Ивана Ивановича Бутурлина (окрестности села Крутец). Здесь отдыхали или пребывали в ссылке бывшие «птенцы гнезда Петрова». Алексей Шубин был непременным участником этих охотничьих забав цесаревны. Беспечная Елизавета вдалеке от царского двора и не подозревала, как за ней и ее приближенными постоянно следили: каждое неосторожное слово, поступки, все давало пищу языку и доносам. Доносы тогда поощрялись и назывались «слово и дело». За доносами следовали арест, пытка, опала, ссылка. Не избежал всего этого и красавец Алексей Шубин.
Анна Иоанновна пресекла опасный роман цесаревны с гвардейцем, боясь заключения тайного брака между влюбленными. «Государыня де Императрица цесаревну наказывала плетьми за непотребство, что она от Шубина…», а подъячий Тишин, когда бывал «у Мошкова в интендантской Конторе у дел и видел прижитых от государыни цесаревны двух детей мужеска и женска полу», - это было сказано князем Александром Долгоруким своему брату Ивану Алексеевичу, неравнодушному к Елизавете, много лет спустя во время следствия над Долгорукими. Безусловно, Анна Иоанновна была информирована обо всем происходящем в Слободе. А еще, якобы, по словам очевидцев, в 1731 году Шубин как-то неосторожно высказал при свидетелях мысль, что напрасно избрали Анну Ивановну и не вспомнили дочь Петра Великого. Шубин в декабре 1731 года был внезапно удален из Слободы и отправлен в Ревельский гарнизон; 28 декабря тайно взят под крепкий караул и отправлен из Ревеля в Санкт-Петербург. 31 декабря прапорщик Шубин и два человека его людей были привезены в столицу под крепким караулом. Здесь ему было объявлено об аресте; он и его люди держались порознь. Отобранные у арестантов вещи и письма были описаны и сданы за печатями под караул. 5-го января 1932 года по высочайшему указу Алексей Шубин и его люди были в полной тайне отправлены через Вологду в Сибирь в сопровождении офицера и солдат. Губернатору Сибирской Губернии Алексею Плещееву было предписано отправить арестантов в строжайшей тайне в самый отдаленный от Тобольска острог, в котором таких арестантов не имеется; Шубину было запрещено писать письма. Секретного арестанта так запрятали, что долго не могли отыскать даже после смерти Анны Иоанновны. Несчастный красавец провел десять лет в совершенной неизвестности и был вызволен из ссылки только благодаря усилиям Елизаветы Петровны. Очень печалилась красавица Елизавета, с грустью предавалась она молитвам о потерянном друге в стенах Успенского монастыря, «думая даже окончательно отрешиться от суетного света, приняв иноческий сан в этом монастыре». Разгневанная поведением Елизаветы, Анна Иоанновна со своей стороны хотела упрятать страстную цесаревну в монастырские стены, чему помешал Бирон. Именно Бирон помогал цесаревне разыскивать узника.
Обратимся к документам, опубликованным в книге историка Н.М.Молевой «Ее звали княжна Тараканова» и проникнемся к «шубинской» версии историка. По мнению автора, Петр II и слышать не хотел о возвращении Елизаветы в Петербург. Что ее ожидало там? Жалкая видимость собственного двора из ближайших родственников и полунищих дворянчиков, штат, который едва-едва удавалось прокормить, и постоянный ненавистно-напряженный досмотр Долгоруких: лишь бы ничего не упустить, никакой провинности цесаревны не забыть, каждый шаг переиначить в глазах императора и большого двора. Из дневника испанского посланника Дюка Лирийского от 5 августа 1728 года: «Все благонамеренные люди радуются уменьшению царского фаворитизма (у Петра II – В.Б.) принцессы Елизаветы».
Долгорукие не сомневались: единственная надежная защита от царевны – монастырь. Чем быстрее по времени, чем дальше по местоположению, тем лучше. Свою опалу во времена Анны Иоанновны Иван Долгорукий приписывает влиянию на императрицу цесаревны Елизаветы Петровны, так как имела на него гнев за намерение сослать ее в монастырь. После воцарения Анны Иоанновны «… великая княжна Елизавета Петровна нисколько не беспокоится относительно этого дела (избрания двоюродной сестры – В.Б) и послала (из Александровой Слободы – В.Б.) свои поздравления герцогине Мекленбургской. Вызывает сомнение на этот счет документ Тайной канцелярии за 1736 год – допрос Егора Столетова, бывшего при Екатерине 1 в штате цесаревны Елизаветы Петровны: «как был выбор государыни в Сенате, так Иван Алексеевич Мусин-Пушкин сказал: «а цесаревна Елизавета Петровна?» Так князь Михайла Михайлович Голицын сказал: «та-де побочная» и все закричали, что царевна Анна Иоанновна! Разве девяностый год вспомнить хотите… того году бунт был! И Иван Алексеевич, чаю, рад был, что из Сената вышел, чтоб не убили!» Да, Елизавета вовсе не была безразлична к избранию Анны Иоанновны, злые языки донесли ее слова по поводу избранницы: «Народ наш давно душу свою чорту продал».
Прошло десять лет. В ночь на 25 ноября 1741 года в результате заговора и переворота дочь царя Петра 1 Елизавета Петровна заняла императорский трон. Она щедро награждала и одаривала своих приближенных и всех, помогавших ей стать во главе России. Были выпущены на свободу опальные вельможи, военные, многих она вернула из ссылки. Не был забыт и опальный Шубин.
Историк Н.И.Костомаров писал, как «не без труда нашли когда-то близкого к новой императрице человека – Алексея Яковлевича Шубина, бывшего сержанта (у Стромилова – капитана, у Петрова - прапорщика) гвардии, цальмейстера Елизаветы Петровны… По смерти Анны Иоанновны Елизавета старалась хлопотать об освобождении и возвращении своего любимца. По ее настоянию последовало два о том указа – один от курляндского герцога, другой от правительницы (Анны Леопольдовны). Но долго не могли отыскать (местность), где Шубин находился; наконец, по приказу, подписанному Минихом, его нашли где-то на Камчатке, 15000 верст от столицы».
Фельдъегерь подпоручик Булгаков нашел Шубина случайно. Осмотрев все остроги вплоть до самой Камчатки, спрашивал всюду Шубина и не получая нигде ответа, Булгаков зашел в последний из осмотренных острогов вторично, велел подводить к себе арестантов по одиночке и стал внимательно всматриваться в глаза каждому, задавая обычный вопрос. Но и на этот раз, перебрав всех заключенных, Булгаков не нашел нужного. В отчаянии от безуспешности трудов, он в с горечью произнес: "Что же я скажу государыне императрице Елизавете Петровне?" Вдруг один из арестантов, промолчавший, когда ему был сделан вопрос – не он ли Шубин, спросил: «Как, Елизавета Петровна на престоле?» – «Да», - ответил Булгаков. «Так я Шубин!» До такой степени боязнь ухудшения участи заставляла Шубина скрывать свою фамилию. Шубин был привезен в Петербург не ранее лета 1743 года. Страшная перемена в постаревшем и ослабевшем раньше времени бывшем фаворите, сделала невозможной для него службу при дворе. Императрица Елизавета приняла опального друга приветливо, назначила премьером майором гвардии и генерал-майором армии, несмотря на то, что она уже не была прежним другом сердца, да и Шубин за десять лет жизни в Камчатском безлюдье одичал, хоть и сохранил черты былой красоты. Украшенный орденом Александра Невского, пожалованный имениями, он удалился туда на покой, поняв, что ему больше нечего ждать при царском дворе. Как писал Н.И Костомаров не обрадовался возвращению Шубина врач и придворный императрицы Жан Лесток, потому что он «не был по отношению к нему (Шубину) безгрешен, когда Анна Иоанновна наводила справки о Шубине, чтобы отправить его в ссылку». Другие исследователи виновником опалы Шубина называют Ивана Балакирева, местного помещика.
В описи отобранных при аресте Шубина его личных вещей упоминаются: шпага - эфес серебряный, шпага - эфес золоченый, гриф серебряный. Какую шпагу забрали в 1905 году струнинские рабочие у Катынского? Тайна.
А.Я.Шубин стал владельцем больших и малых усадеб на нашей земле. В Александровском уезде было несколько населенных пунктов с названием Шубино, хотя известно, что сам Шубин и его
семья проживали в усадьбах Горьево и селе Рюминском. Числилась за ним и Курганиха. Епархиальный историк Василий Орлов в описании прихода села Рюминского привел следующие сведения: «Сын Шубина Иван Алексеевич, помещик села Рюминского, капитан гвардии, на свое иждивение в 1775 году построил на месте старой сгоревшей церкви новую деревянную в честь Козьмы и Дамиана. Его дети: Василий Иванович и Петр Иванович в 1806 году строят новую каменную церковь в честь тех же святых, которую вскоре переименовывают в честь иконы Тихвинской Пресвятой Богородицы (икона была особо чтимой в этом храме и считалась чудотворной) и освящают в 1808 году… Вторая икона Казанской Божией Матери была пожертвована в храм внучкой Василия Ивановича Елизаветой Дмитриевной при бракосочетании ее с Н.А. Коровкиным (возможно сочинителем водевилей в 1836-46 гг.) В храме находились и другие церковные ценности, пожертвованные в разные годы Шубиными. Не исключено, что храм посещали и делали в него вклады дочь Василия Ивановича Варвара Васильевна Шубина (в замужестве Языкова) с мужем Михаилом Евграфовичем Языковым, городничим города Вязников. Его отец Евграф Михайлович Языков в 1796-97 гг. был предводителем дворянства города Владимира, а брат Платон Евграфович в 1826 году был владимирским вице-губернатором.
Теперь пора установить, что за род Шубины. В словаре Брокгауза и Эфрона читаем: «Шубины – два старинных русских дворянских рода… Первый ведет свое происхождение от Грязного Шубина, жившего в конце XV1 века, сын которого «Гаврило Грязново сын (умер в 1632 году)» был пошехонским помещиком, его праправнуком был известный нам Алексей Яковлевич Шубин. Род Шубиных записан в V1-й части родословной книги Ярославской губернии. Второй род –Шубины-Поздеевы, нас не интересует.
Согласно Русскому биографическому словарю (1993 г, репринт) русский дворянский род Грязных (Грязново) ведет свое происхождение от Стени, по сказаниям древних родословцев, выходце из Венеции; в Москве он крестился с именем Феодора, в середине X1V века. Его потомок в 6-м колене Василий Ильин имел прозвище Грязной. Сыном Василия был Григорий, дьяк разрядного приказа. Сын Григория Василий – дворянин из тех, «которые живут у государя за бояры», с 1572 по 1577 год был в крымском плену. Его сын Тимофей Васильевич – одна из заметных фигур смутного времени: он служил Борису Годунову, Василию Шуйскому, изменил ему, отъехал в Тушино, в Смоленске бил челом Сигизмунду о даровании Владислава в цари Москве и успел получить от короля земельные пожалования, «приятель» Льва Сапеги, видный член правительства при Гонсевском, признанный в данном «при Литве» чине окольничего, служил потом царю Михаилу с тем же званием и окладом, какие имел при Борисе. Видимо именно этого человека и следует считать прямым предком Алексея Яковлевича Шубина. А поместье Шубина Курганиха вероятнее всего досталось ему по наследству от довольно ловкого при всех правителях «дворянина московского».
Историк П.Н. Петров опубликовал любопытный указ: «Указ нашей вотчинной канцелярии. Всемилостивейше пожаловали мы нашему генерал-майору и кавалеру Алексею Шубину в вечное потомственное владение собственные наши вотчины, в Ярославском уезде, село Тихвинское, Алексеевское тож, да селца Павловское и Подольское с деревнями, да в Нижегородском уезде село Работки с деревнями жь, и с людми, и со кресьяны, с пашнею, с лесы и с сенными покосы, и со всякими угодьи, и со всеми к тем селам и деревням принадлежностями, как оные села и деревни и всякие к ним принадлежности ведомы были в оной нашей вотчинной канцелярии, не оставляя ничего; и повелеваем об отдаче тех сел и деревень с принадленостьми из канцелярии нашей в Москву оной канцелярии к делам послать указ; а о справке и об отказе за него Шубина тех сел и деревень с принадлежностьми, куда надлежит, сообщить письменно. А для владения тех сел и деревень с принадлежностьми, из канцелярии нашей дать данную. Дано в С.-Петербурге. Августа 4-го дня 1743 года. Елизавет.»
Приведенная версия нуждается в проверке по дворянским родовым записям Московской, Ярославской, Нижегородской Тверской и Владимирской губерний. Однако, несомненно, что многие дворяне из родов Шубиных и Грязных в XV1 и XV11 веках были участниками любопытных событий, происходящих в Александровой Слободе и близ нее. Некоторые из них стали героями местных преданий, песен, даже опер.
Александровский краевед Валентин Иванович Стариков считает, что генерал-майор А.Я.Шубин похоронен на кладбище села Каринского в 1766 году (родился в 1707 году). На кладбище Лукиановой пустыни покоится прах Алексея Алексеевича Шубина, полковника, родившегося в 1723 году, скончавшегося в 1784 году, «житие его было 71 год и 6 месяцев. Сей памятник воздвигнут в знак благодарности и усердием супругою его Елизаветой Кирилловной Шубиной, урожденной фамилии Сытиных…». Запись неточна, по датам жизни возраст умершего 61 год. Мог ли Алексей Алексеевич быть сыном елизаветинского фаворита? В 1723 году тому было только 16 лет. Конечно, Алексей Яковлевич мог быть женат в эти годы, но, почему же его семья не упоминается в исследовании Н.С.Стромилова. Или «врут» словари? По Костомарову Шубин был насильно обвенчан на камчадалке после ареста в 1731 году. Были ли у него там дети? Когда и где родился Иван Алексеевич Шубин? Куда делись дети Шубина, рожденные Елизаветой Петровной? Может быть, их потомки до сих пор живут в нашем районе?
На Лукиановском кладбище похоронена Варвара Васильевна Шубина, в замужестве Языкова. Дата ее смерти – 1743 год, не совпадает с другой датой, приведенной в книге Фролова «Предводители дворянства Владимирской губернии» - 20 ноября 1831 год.
На этом не заканчивается история рода Шубиных на Александровской земле. Она нуждается в тщательном изучении молодыми краеведами.

По следам Алексея Шубина
От автора: Впервые фамилию Шубиных я услышала в раннем детстве от своей тети Анны Анатольевны Боравской-Торбинской. Она рассказывала о нашем предке Шубине, расстрелянном французами в 1812 году за организацию партизанского отряда на Духовщине под Смоленском. Второе упоминание Шубиных связано тоже с детскими годами. Анна Анатольевна рассказывала, что мой дед дружил с владельцем усадьбы Курганиха – Владимиром Васильевичем Катынским, заядлым охотником. В XVIII веке усадьба Курганиха принадлежала Шубиным.
СТРОМИЛОВСКАЯ ВЕРСИЯ
Итак, в рассказе появился Алексей Шубин, наиболее известный в истории своего рода и главный герой преданий, рассказов и исторических исследований периода пребывания цесаревны Елизаветы Петровны на Александровской земле. Более всего сведения о Шубине нам стали известны благодаря историко-краеведческим трудам нашего земляка Николая Семеновича Стромилова. В своем сочинении «Цесаревна Елизавета ниха была его родовая вотчина..., к тому же повествуют, что Шубин был сын бедного помещика Владимирской губернии из окрестностей Александровой Слободы, с каковой местностью, впоследствии через него Елизавета познакомилась и очень полюбила Слободу». Шубин был не только «оберегателем ее скудной казны, а вместе с тем и обладателем ее страстной, предавшейся ему души». По мнению историка П.Н. Петрова, еще при жизни Екатерины первый красавец прапорщик Алексей Яковлевич Шубин пользовался благосклонностью цесаревны, так было почти до конца 1731 года.
Алексей Яковлевич был заядлым охотником. Компания придворных цесаревны, больших любителей охоты, часто предавались этому азартному увлечению в окрестностях усадьбы Шубина Курганихи. По воспоминаниям современников цесаревна любила «травить зайцев», предпочитая это невинное удовольствие всем прочим охотничьим вкусам.
Охота устраивалась и в соседних со Слободой местностях: в угодьях Ивана Федоровича Ромодановского (окрестности села Рюминского), в землях Алексея Васильевича Макарова (окрестности села Жилино) и на землях Ивана Ивановича Бутурлина (окрестности села Крутец). Здесь отдыхали или пребывали в ссылке бывшие «птенцы гнезда Петрова». Алексей Шубин был непременным участником этих охотничьих забав цесаревны. Беспечная Елизавета вдалеке от царского двора и не подозревала, как за ней и ее приближенными постоянно следили: каждое неосторожное слово, поступки, все давало пищу языку и доносам. Доносы тогда поощрялись и назывались «слово и дело». За доносами следовали арест, пытка, опала, ссылка. Не избежал всего этого и красавец Алексей Шубин.
ВЕРСИИ СЛЕДСТВИЯ
Анна Иоанновна пресекла опасный роман цесаревны с гвардейцем, боясь заключения тайного брака между влюбленными. «Государыня де Императрица цесаревну наказывала плетьми за непотребство, что она от Шубина…», а подъячий Тишин, когда бывал «у Мошкова в интендантской Конторе у дел и видел прижитых от государыни цесаревны двух детей мужеска и женска полу»: это было сказано князем Александром Долгоруким своему брату Ивану Алексеевичу, неравнодушному к Елизавете, много лет спустя во время следствия над Долгорукими. Безусловно, Анна Иоанновна была информирована обо всем, происходящем в Слободе. А еще, якобы, по словам очевидцев, в 1731 году Шубин как-то неосторожно выразил при свидетелях мысль, что напрасно избрали Анну Ивановну и не вспомнили дочь Петра Великого. Шубин в декабре 1731 года был внезапно удален из Слободы и отправлен в Ревельский гарнизон; 28 декабря тайно взят под крепкий караул и отправлен из Ревеля в Санкт-Петербург. 31 декабря прапорщик Шубин и два человека людей его были привезены в столицу под крепким караулом. Здесь, где ему было объявлено об аресте, он и его люди держались порознь. Отобранные у арестантов вещи и письма были описаны и сданы за печатями под караул. 5-го января 1732 года по высочайшему указу Алексей Шубин и его люди были в полной тайне отправлены через Вологду в Сибирь в сопровождении офицера и солдат. Губернатору Сибирской Губернии Алексею Плещееву было предписано отправить арестантов в строжайшей тайне в самый отдаленный от Тобольска острог, в котором таких арестантов не имеется, Шубину было запрещено писать письма. Секретного арестанта так запрятали, что долго не могли отыскать даже после смерти Анны Иоанновны. Несчастный красавец провел десять лет в совершенной неизвестности и был вызволен из ссылки только благодаря усилиям Елизаветы Петровны.
Очень опечалилась красавица Елизавета, с грустью предавалась она молитвам о потерянном друге в стенах Успенского монастыря, «думая даже окончательно отрешиться от суетного света, приняв иноческий сан в этом монастыре». Разгневанная поведением Елизаветы, Анна Иоанновна со своей стороны хотела упрятать страстную цесаревну в монастырские стены, чему помешал Бирон. Именно Бирон помогал цесаревне разыскивать узника.
ВЕРСИЯ ИСТОРИКА МОЛЕВОЙ
Обратимся к документам, опубликованным в книге историка Н.М. Молевой «Ее звали княжна Тараканова» и проникнемся к «шубинской» версии историка. По мнению автора, Петр II и слышать не хотел о возвращении Елизаветы в Петербург. Что ее ожидало там? Жалкая видимость собственного двора из ближайших родственников и полунищих дворянчиков, штат, который едва-едва удавалось прокормить, и постоянный ненавистно-напряженный досмотр Долгоруких: лишь бы ничего не упустить, никакой провинности цесаревны не забыть, каждый шаг переиначить в глазах императора и большого двора. Из дневника испанского посланника Дюка Лирийского от 5 августа 1728 года: «Все благонамеренные люди радуются уменьшению царского фаворитизма (у Петра II – В.Б.) принцессы Елизаветы, которая четыре дня тому назад отправилась пешком за десять или двенадцать миль на богомолье в сопровождении одной дамы и Бутурлина». 1729 год, там же: «По сему отправили три полка под начальством генерал-майора Бутурлина, которого выбрали не потому, что считали его способным, а для того, чтобы удалить его от принцессы Елизаветы, которой он был фаворитом и камергером»…
Долгорукие не сомневались: единственная надежная защита от царевны – монастырь. Чем быстрее по времени, чем дальше по местоположению, тем лучше. Свою опалу во времена Анны Иоанновны Иван Долгорукий приписывает влиянию на императрицу цесаревны Елизаветы Петровны, так как имела на него гнев за намерение сослать ее в монастырь. После воцарения Анны Иоанновны «… великая княжна Елизавета Петровна нисколько не беспокоится относительно этого дела (избрания двоюродной сестры – В.Б) и послала (из Александровой Слободы – В.Б.) свои поздравления герцогине Мекленбургской». Не вызывает сомнения на этот счет документ Тайной канцелярии за 1736 год – допрос Егора Столетова, бывшего при Екатерине 1 в штате цесаревны Елизаветы Петровны: «как был выбор государыни в Сенате, так Иван Алексеевич Мусин-Пушкин сказал: «а цесаревна Елизавета Петровна?» Так князь Михайла Михайлович Голицын сказал: «та-де побочная», и все закричали, что царевна Анна Иоанновна! Разве девяностый год вспомнить хотите… того году бунт был! И Иван Алексеевич, чаю, рад был, что из Сената вышел, чтоб не убили!» Да, Елизавета вовсе не была безразлична к избранию Анны Иоанновны, злые языки донесли ее слова по поводу избранницы: «Народ наш давно душу свою чорту продал»…
Прошло десять лет. В ночь на 25 ноября 1741 года в результате заговора и переворота дочь царя Петра I Елизавета Петровна заняла императорский трон. Она щедро награждала и одаривала своих приближенных и всех, помогавших ей стать во главе России. Были выпущены на свободу опальные вельможи, военные, многих она вернула из ссылки. Не был забыт и опальный Шубин.
ВЕРСИЯ ИСТОРИКА КОСТОМАРОВА
Историк Н.И. Костомаров писал, как «не без труда нашли когда-то близкого к новой императрице человека – Алексея Яковлевича Шубина, бывшего сержанта (у Стромилова – капитана) гвардии, цальмейстера Елизаветы Петровны… По смерти Анны Иоанновны Елизавета старалась хлопотать об освобождении и возвращении своего любимца. По ее настоянию последовало два о том указа – один от курляндского герцога, другой от правительницы (Анны Леопольдовны). Но долго не могли отыскать (местность), где Шубин находился; наконец, по приказу, подписанному Минихом, его нашли где-то на Камчатке, 15000 верст от столицы».
По преданию, фельдъегерь долго разыскивал Шубина на Камчатке; всем должностным лицам приказывалось срочно найти его. Шубин, зная, что его разыскивают, решил спрятаться и не отзываться, боясь дальнейших преследований. И только, когда он случайно услышал о воцарении Елизаветы, явился к фельдъегерю, не опасаясь за свою жизнь. На Камчатке он был насильственно обвенчан, и у него была своя семья. Историки не упоминают, вернулся он один или с семьей (при жизни на александровской земле после ссылки семья у него была). Шубин был привезен в Петербург не ранее лета 1743 года. Страшная перемена в постаревшем и ослабевшем раньше времени бывшем фаворите, сделала невозможной для него службу при дворе. Императрица Елизавета приняла опального друга приветливо, назначила премьером майором гвардии и генерал-майором армии, несмотря на то, что она уже не была прежним другом сердца, да и Шубин за десять лет жизни в Камчатском безлюдье одичал, хоть и сохранил черты былой красоты. Украшенный орденом Александра Невского, пожалованный имениями, он удалился туда на покой, поняв, что ему больше нечего ждать при царском дворе. Как писал Н.И Костомаров, не обрадовался возвращению Шубина врач и придворный императрицы Жан Лесток, потому что он «не был по отношению к нему (Шубину) безгрешен, когда Анна Иоанновна наводила справки о Шубине, чтобы отправить его в ссылку».
ШУБИНЫ НА НАШЕЙ ЗЕМЛЕ
Возвращенный через десятилетие с Камчатки А.Я. Шубин по милости императрицы Елизаветы стал владельцем больших и малых усадеб на нашей земле. В Александровском уезде было несколько населенных пунктов с названием Шубино, хотя известно, что сам Шубин и его семья проживали в усадьбах Горьево и селе Рюминском. Числилась за ним и Курганиха. Епархиальный историк Василий Орлов в описании прихода села Рюминского привел следующие сведения: «Сын Шубина Иван Алексеевич, помещик села Рюминского, капитан гвардии, на свое иждивение в 1775 году построил на месте старой сгоревшей церкви новую деревянную в честь Козьмы и Дамиана. Его дети: Василий Иванович и Петр Иванович в 1806 году строят новую каменную церковь в честь тех же святых, которую вскоре переименовывают в честь иконы Тихвинской Пресвятой Богородицы (икона была особо чтимой в этом храме и считалась чудотворной) и освящают в 1808 году… Вторая икона Казанской Божией Матери была пожертвована в храм внучкой Василия Ивановича Елизаветой Дмитриевной при бракосочетании ее с Н.А. Коровкиным (возможно сочинителем водевилей в 1836-46 гг.) В храме находились и другие церковные ценности, пожертвованные в разные годы Шубиными. Не исключено, что храм посещали и делали в него вклады дочь Василия Ивановича Варвара Васильевна Шубина (в замужестве Языкова) с мужем Михаилом Евграфовичем Языковым, городничим города Вязников. Его отец Евграф Михайлович Языков в 1796-97 гг. был предводителем дворянства города Владимира, а брат Платон Евграфович в 1826 году был владимирским вице-губернатором.
Теперь пора установить, что за род Шубины. В словаре Брокгауза и Эфрона читаем: «Шубины – два старинных русских дворянских рода… Первый ведет свое происхождение от Грязного Шубина, жившего в конце XVI века, сын которого «Гаврило Грязново сын (умер в 1632 году)» был пошехонским помещиком, его праправнуком был известный нам Алексей Яковлевич Шубин. Род Шубиных записан в VI-й части родословной книги Ярославской губернии. Второй род –Шубины-Поздеевы, нас не интересует.
Согласно Энциклопедическому словарю Брокгауза и Ефрона (1993 г, репринт) русский дворянский род Грязных (Грязново) ведет свое происхождение от Стени, по сказаниям древних родословцев, выходцев из Венеции; в Москве он крестился с именем Феодора, в середине XIV века. Его потомок в 6-м колене Василий Ильин имел прозвище Грязной. Сыном Василия был Григорий, дьяк разрядного приказа. Сын Григория Василий – дворянин из тех, «которые живут у государя за бояры», с 1572 по 1577 год был в крымском плену. Его сын Тимофей Васильевич – одна из заметных фигур смутного времени: он служил Борису Годунову, Василию Шуйскому, изменил ему, отъехал в Тушино, в Смоленске бил челом Сигизмунду о даровании Владислава в цари Москве и успел получить от короля земельные пожалования, «приятель» Льва Сапеги, видный член правительства при Гонсевском, признанный в данном «при Литве» чине окольничего, служил потом царю Михаилу с тем же званием и окладом, какие имел при Борисе. Видимо именно этого человека и следует считать прямым предком Алексея Яковлевича Шубина.
Приведенная версия нуждается в проверке по дворянским родовым записям Московской, Ярославской, Тверской и Владимирской губерний. Однако, несомненно, что многие дворяне из родов Шубиных и Грязных в XVI и XVIII веках были участниками любопытных событий, происходящих в Александровой Слободе и близ нее. Некоторые из них стали героями местных преданий, песен, даже опер.
Александровский краевед Валентин Иванович Стариков считает, что генерал-майор А.Я. Шубин похоронен на кладбище села Каринского в 1766 году (родился в 1707 году). На кладбище Лукиановой пустыни покоится прах Алексея Алексеевича Шубина, полковника, родившегося в 1723 году, скончавшегося в 1784 г., «житие его было 71 год и 6 месяцев. Сей памятник воздвигнут в знак благодарности и усердием супругою его Елизаветой Кирилловной Шубиной, урожденной фамилии Сытиных…». Мог ли Алексей Алексеевич быть сыном елизаветинского фаворита? В 1723 году тому было только 16 лет (20 лет – по исповедальным записям 1758 г, когда А.Я. Шубину было 55 лет). Конечно, Алексей Яковлевич мог быть женат в эти годы, но, почему же его семья не упоминается в исследовании Н.С. Стромилова. Или «врут» словари? По Костомарову Шубин был насильно обвенчан на камчадалке после ареста в 1731 году. Были ли у него там дети? Когда и где родился Иван Алексеевич Шубин?
На Лукиановском кладбище похоронена и Варвара Васильевна Шубина, в замужестве Языкова. Дата ее смерти – 1743 год, не совпадает с другой датой, приведенной в книге Фролова «Предводители дворянства Владимирской губернии» - 20 ноября 1831 год.
На этом не заканчивается история рода Шубиных на Александровской земле. Продолжу ее, потому что обнаружились новые сведения об Алексее Шубине, уточнены некоторые даты и факты его биографии и членов его семейства.
В.БОРАВСКАЯ

О ЧЕМ ГОВОРЯТ АРХИВНЫЕ ДОКУМЕНТЫ
("По следам Алексея Шубина", часть 2)
Справка, полученная 9 апреля 2010 г. от благочинной Успенского женского монастыря г. Александрова матери Сергии.
Исповедные росписи церквей Переславского духовного правления Александровского округа за 1758 год с. Рюминского вотчины генерала Алексея Яковлевича Шубина; сельца Горьева. Генерал Алексей Яковлевич Шубин исповедался святых таин в Лукьяновой пустыни у священника Белова Ивана Васильева 55 лет, дочь ево София 19 лет, дворовые, в том числе прикащик, клюшник, земский, истопник, конюшей вотчины генерала Алексея Яковлевича Шубина сельца Курганихи дворовые люди, вотчины генерала Алексея Яковлева сына Шубина сельца Струнина крестьяне.
В 1763 г. у него занимали деньги на монастырские расходы, а также в имении его (из дому его) покупали коровье масло и гречневую крупу.
В монастырском синодике 18 века на л. 207 записан род «болярина Шубина: Алексия, Анны, Александра, Иоанна, Карпа…»
БАРХАТНАЯ КНИГА ОБ АЛЕКСЕЕ ШУБИНЕ
Проследим родословие Шубиных по Бархатной книге Ярославской губ, ч.УI (получена от Елены Обуховой, журналистки «Известий» 28 авг. 2010 г.). Согласно родословию Грязных-Шубиных у Тимофея Григорьевича (не Васильевича) Грязного-Шубина сыновей не указано. Версия словарей становится сомнительной. Иногда и в Бархатной книге встречаются неверные сведения. Но придется довериться Бархатной книге Ярославской губернии. По коленным записям род Алексея Яковлевича прослеживается от Грязного-Шубина Григория, его сына Гавриила (брата Тимофея Григорьевича), сына Гавриила Александра, Михаила Александровича, Якова Михайловича – отца Алексея Шубина. Все названные члены семьи служилые люди, имели поместья в Тверской и Ярославской губерниях. Алексей Яковлевич становится помещиком не только Ярославской, но и Нижегородской и Владимирской губерний, только пережив страшную трагедию времен Анны Иоанновны. Помещиками (вотчинниками) Александровского уезда были сам Алексей Шубин, его дети, внуки и правнуки.
Приведу дословно запись из Бархатной книги.
«34. Алексей Яковлевич (Шубин). Умер 15 февр. ? 1766 г. Погребен в с. Каринском Александровского у. Влад губ… В 1719 г. в общем (владении) с братом Иваном в Шагоцкой вол. Пошех. у. д. мал. Сартово. В 1721 г. поступил солдатом в лейб гвардии Семеновский полк. В 1729 г. – лейб гвардии Семеновского полка сержант, затем прапорщик и назначен для присмотра за Цесаревной Елизаветой, жившей в с. Покровском близ Москвы. В этой должности он приобрел особенное расположение Цесаревны, что видно из ея письма к нему, где, между прочим, она писала:
«Я не в своей мочи огнь утушить,
Сердцем болею, да чем пособить?
Что всегда разлучно и без тебя скучно-
Легче б тя не знати, нежель так страдати
Всегда по тебе». Бант.-Камен. III. стр. 548-550.
28 мая 1729 г. (А. Шубин) купил у вдовы Степана Степанов. Колычева Марфы имение (возможно Курганиху или Струнино – В.Б.). 22 дек. 1731 г. последовал на имя фельдшейхмейстера графа фон Миниха именный указ Императрицы Анны: «Открылось здесь (в СПб) некоторое зломысленное намерение у капитана от гвардии нашей князь Юрья Долгорукого с двумя единомысленными его такими же плутами, из которых один Цесаревны Елизавет Петровны служитель (Шубин - В.Б.), а другой кн. Барятинский, которые уже и сами в том винились; и хотя, по розыску, других к ним причастников не явилось, однакож, мы разсудили за потребное чрез сие вам повелеть, чтоб вы, тотчас по получении сего, отправили от себя одного доброго офицера в Ревель, которому велеть, по приезде своем туда, тотчас взять из тамошнего гарнизона прапорщика Шубина, который прежде жил при доме помянутой Цесаревны (в Александровой Слободе - В.Б) со всеми имеющимися у него письмами и другими вещьми, и привез его за крепким караулом и присмотром в С.Петербург и там, посадя его в крепость, держать под таким же крепким караулом до Нашего приезда, в тайне, а прочие его, Шубина, пожитки, в которых причины не находится, велеть оставить в Ревеле, за печатью того посланного офицера и вице-губернаторскою, а каким образом тому офицеру во взятье и в провозе его до Петербурга, а особливо, чтоб из писем его ничего не утерялось, в том поступать надлежит, о них дать ему вам от себя инструкцию, а об отдаче его посланному вашему указ к Ревельскому вице-губернатору к вам при сем посылается. И повелеваем Нашему генералу фельдцейхмейстеру графу фон Миниху учинить о том по сему Нашему указу. Анна».
По приезде в Петроград он содержался в каменном мешке, где нельзя было ни сесть, ни лечь. 5 января 1732 г. Миниху был дан второй указ: «Привезенного в С.-Петербург Ревельского гарнизонного прапорщика Алексея Шубина с двумя людьми его указали мы послать в Сибирь, а как и где их в Сибири содержать, о том посылается при сем Наш указ к губернатору Сибирскому, и для того Нашему генералу фельдцейхмейстеру, по получении сего, его Шубина, и с помянутыми людьми его отправить, прямо через Вологду в Сибирь немедленно, придав ему одного доброго обер или унтер офицера с пристойным числом солдаты, и велеть их везти дорогою тайно, чтоб посторонние отнюдь ведать об них не могли, и для того в городех и в других знатных местах с ними не останавливаться, а становиться всегда в малых деревнях и накрепко смотреть, чтоб он, едучи дорогою, о себе известия никуда подать не мог, и о том обо всем дать от себя тому посланному надлежащую инструкцию, и потребныя на оное отправление деньги, что надлежит, держать из канцелярии нашего ведомства. Анна».
В Сибири он (Шубин) был поселен на Камчатке, где ему не было дозволено именоваться своим настоящим именем. 25 ноября 1741 года в день восшествия на престол Императрицы Елизаветы был послан в Сибирь курьер, которому только после долгих поисков и, как говорят, совершенно случайно удалось разыскать его в 1743 г. 26 марта 1743 г. за то, что «без вины претерпел многия лета в ссылке и в жестоком заключении в Камчатке», назначен производством майором в лейб гвардии Семеновский полк и произведен в генералы поручики. Тогда же ему был пожалован орден св. Александра Невского. 20 июля 1744 уволен в отставку, с производством в генерал-майоры и пожалованы вотчины (2000 душ?) в Каской вол. Яросл. у, село Алексеевское-Тихвинское тож, с-цо Павловское, Давыдово, Марково, Гридино-Гришкино тож, Захарцово, Сандырево, Суковатиха-Суковатиково тож, в Ухорской волости – с-цо Подольно, д.д. Афинеево, Полково, Ведрицыно?-Ведеркино? тож, В Новосельск. ст. (может быть в Кодяеве и Слободском станах – В.Б.), Переславль Залесского у. с-цо Гора Васильевская, с-цо Курганиха-Сурганиха тож, село Рюминское-мал., Заречье тож, дд. Копылиха, Кунилово, Мазолово, Калинино, Ваткино-Свинкино-Свиньино тож и Струнино. В Нижегородской губ. село Рабатки (в церкви этого села имелся родовой образ Шубиных, в селе он жил иногда в летнее время), дд. Лавровка, Соколицы, верхняя Рабатка, Чернышиха. За ним же в Бояршинской вол. Пошех. у. дд. Касимово, Долгий луг, Бакуново, ½ дд. Высоково, Бобылева, Пелевина, Ананьина, с-цо Ордино, с-цо Павлово, в Закоторожском ст. Яросл. У. село Новленское, д. Трещеево, в Игрицкой вол. С-цо Лопырево, д. Григорково, в Верхтомском ст. д. Починок. Кроме того, им было куплено (2 авг. 1735?) у Ф.Ф. Ш. (может быть, Федор Федорович Шаховской, но где? когда? – не в годы же ссылки? Может быть в 1745 г., после ссылки и в Пошехонском уезде – В.Б.) (Записки Манисштейна, Русс. Старина, 1873 г. УШ, 11, 20).
Жена 1. Обвенчан на Камчатке против желания на камчадалке. Жена 2. Дочь Лукьяна и Ксении Андреевны Захарьиных – Анна. Умерла 15 февраля 1765 г. 1746 за него (нею - В.Б.) в Порецком ст. Ростовского у. дд. Б.Хвостово, б.Никольское, Горки и п.Душилово».
ТАЙНА УСАДЬБЫ КУРГАНИХА
В соответствии с перечисленным в Бархатной книге и упомянутым в документах ГАВО, через понесенные страдания Алексей Шубин был хорошо вознагражден Елизаветой Петровной и стал богатым помещиком. Он любил жить до ареста в Курганихе, после 1743-44 гг. - в деревеньке Горьево (современное название Шмидт, Александровский район)», в селе Рабатки Нижегородской губернии (иногда встречались сведения о захоронения А.Я. Шубина в Нижегородской земле).
Очень занимателен вопрос о деревеньке (сельце) Курганиха. Благодаря Н.С. Стромилову мы знаем, что Шубин жил в Курганихе, родовом отцовском доме, и здесь же построила свой охотничий дом Елизавета Петровна. Согласно Бархатной книге Яков Михайлович, отец Алексея, никаких поместий во Владимирской губернии не имел, имел недвижимость только в Ярославской губернии. В Бархатной книге упоминается, что Шубин 28 мая 1729 года купил у вдовы Степана Степановича Колычева Марфы имение. Оно не названо. Но по времени получается, что это и была деревня Курганиха, расположенная рядом с Александровой Слободой и соседняя с ней деревня Струнино, упомянутая в Бархатной книге. Если куплена была именно Курганиха, то она до 1729 года не была родовой вотчиной Шубиных во Владимирской губернии.
Вполне возможно, что долго сохранявшийся в Курганихе дом, который так подробно описала Анна Анатольевна Торбинская, как дом времен XVIII века, и был домом, построенным Елизаветой Петровной, а дом Колычевых, купленный Шубиным и более ранней постройки, просто не сохранился. Кто такие были Колычевы? Наши краеведы и любознательные жители хорошо знают историю московского митрополита Филиппа II урожденного Колычева. Род Колычевых издавна владел вотчинами на нашей земле. Об этом подробно писал Л.С. Строганов. Но упоминания о принадлежности Курганихи Колычевым нигде не встречалось. Она могла принадлежать им, когда село Каринское с прилегающими к нему деревеньками было центром митрополичьей волости, следовательно, во времена митрополита Филиппа Колычева, частью деревень могли владеть его родственники. При устранении Филиппа Иваном Грозным, Каринское стало дворцовым селом, а деревеньки могли остаться за Колычевыми. Но это только версия. В азбучном указателе имен русских деятелей для Русского биографического словаря (часть 1) из Колычевых начала XVIII века упомянуты два Степана: Степан Петрович, вице губернатор 1716 г. заведовал Потешною конторою, и Степан Степанович, камергер, вице-президент Придворной конторы, 1796 год. Второй не подходит, так как был жив - здоров в 1729г. Мог быть и третий Ст. Ст. Колычев, просто не упомянутый в словаре, как простой, а не выдающийся русский человек. Но это уже попутный интерес.
Главное лицо – А.Я. Шубин. Для нас важно, что похоронен А.Я. Шубин в селе Каринском. В годы его жизни в селе еще не было каменной церкви, а была только деревянная, упомянутая в окладных книгах 1642 г. как прибылая вновь «церковь Ивана Предтечи в государевом дворцовом с. Каринском» (прежняя церковь была уничтожена во времена Смуты). Та же церковь упоминается в 1653, в 1703 г. В 1736 г. село Каринское сгорело, сгорела и церковь. В 1737 году из с. Бужаниново была перевезена приобретенная там деревянная церковь и освящена вновь в честь Иоанна Предтечи.
Шубин умер в 1766 году, похоронен в с. Каринском. По мнению краеведа В.И. Старикова, помещик д. Курганихи генерал-майор А.Я. Шубин был похоронен под сводами деревянного храма. Вполне допустимо, что в начале XIX века этот храм тоже сгорел, на его месте был поставлен каменный, следовательно, место захоронения Шубина осталось под сводами нового каменного, сегодня полуразрушенного, храма.
Как удивилась и возмутилась журналистка Елена Обухова, когда я не смогла толково объяснить, где же все-таки похоронен Шубин. Может быть, и вне стен храма? Дай Бог, чтобы объявился еще документ, свидетельствующий об этой для нас тайне.
О БЕСПАМЯТНОСТИ И ТУРИСТИЧЕСКОМ РЕСУРСЕ
Как же так оказалось, что ярославские жители знают о Шубине больше нас? Там выявлены места захоронений знаменитых и интересных для истории членов этой фамилии, проводятся краеведческие исследования, конференции и др. мероприятия, связанные с семьей Шубиных. Прослежена родословная связь с современными потомками А.Я. Шубина, уже на черноморской земле. Журналистка Елена Обухова завершила свои розыски истории рода Шубиных на нашей Александровской земле – скоро выйдет ее книга, представляю, какие отзывы будут в книге о нас - земляках Шубина. Поделом нам.
Очень часто приходится слышать от работников музеев и отделов культуры и туризма словосочетание – туристический ресурс. Туристический ресурс лежит в земле, на земле, в историях и преданиях и ждет, не дождется, когда его востребуют наши организаторы туризма. Туризм у нас очень развивается, только за пределами нашей земли, денег в него не нужно много вкладывать, организовать доставку к месту, а уж в дальних краях для туристов все создадут и организуют. У нас же, на родной земле, нет средств, а вернее нет желания, чтобы хотя бы повесить памятные доски для любознательного человека. Там, где они висели прежде на памятниках архитектуры, их уже давно нет. А они очень нужны для нас и, прежде всего, для молодежи. В с. Каринском никто не знал фамилий Шубина и Катынских. А школа находится в двух шагах от церкви, в самой церкви расположена библиотека, где книгу с информацией о Шубине никто еще не читал.
Уже давно пора прекратить разговоры о нехватке денег, чтобы заботиться о нашем национальном достоинстве, историческом и духовном богатстве - нашем туристическом ресурсе. Давно пора черпать этот неистощимый ресурс.
В.БОРАВСКАЯ

СЕЛЬЦО КУРГАНИХА И ЕГО ОБИТАТЕЛИ

Откуда взялось название сельца? Когда оно появилось? В нашем уезде были довольно распространены названия с окончанием на –ха: Кокуиха, Кандалиха, Копылиха, Коробетиха, Кочуриха, Курашиха, Курманиха, Стрелиха и т. д. Из этого же ряда топоним Курганиха. Именно из-за этого нарочито небрежного окончания подразумевается не столь древнее происхождение названия сельца. Само собой напрашивается объяснение происхождения названия – от слова курган. Очень легкий и допустимый вариант. Если название связано с курганом, то какого времени. Скорее всего, Курганиха существует с 15-16 столетия, и события смутного времени – битва у села Каринского и последующие здесь захоронения, может быть курганного типа, к названию сельца не относятся, о них бы было известно. Современный справочник по археологии Владимирской области по Курганихе не содержит никакой информации. Может быть, просто это место не обследовали на предмет курганов.
Общераспространенный смысл слова курган – холм, бугор, возвышенность, могила, крепость. Особо выдающегося возвышения на этом месте не видно. Но если и было, то оказалось или срытым, или выположенным благодаря природным стихиям.
Во Владимирской губернии бытовали слова курга и курага; первое слово обозначало метель и пургу, а второе – пасмурную погоду, ненастье. Есть и другие толкования. Но именно окончание слова Курганиха придает ему какой-то стихийный смысл, поэтому мне предпочтительнее погодное объяснение названия. Место это в былые времена не было веселым, так как оно было облюбовано волками. Овраг рядом с Курганихой долгие годы назывался Волчевойня, а открытое всем ветрам место между Курганихой и Машково только в конце 19 века было засажено лесом помещиком Катынским.
Документальных сведений о Курганихе нашлось немного: сельцо до 1880 года находилось в составе Волоховской волости (а значит и в приходе церкви Бориса и Глеба этого села) и имело всего 16 дворов и 56 душ населения, после 1880 года оно уже числилось в составе Александровской волости ( в приходе церкви Иоанна Богослова в селе Афанасьеве) и в 1907 году имело 24 двора и 164 души. Под Курганихой подразумевалось само сельцо и барская усадьба при нем.
Увлекательно написал о Курганихе и ее обитателях далекого 18-го века Николай Семенович Стромилов. Вот что он выведал более 130 лет назад у крестьян, старожилов сельца. По старинному местному преданию, цесаревна Елизавета Петровна около Курганихи имела, на случай приезда, свои хоромы и охотный двор с псарней (теперь здесь пашня); бесстрашная дочь Петра любила травить волков, в изобилии обитавших в этих местах, всегда в сопровождении молодого красавца прапорщика лейб-гвардии Семеновского полка Алексея Шубина, владельца родовой вотчины – сельца Курганихи (кстати, Алексей Яковлевич Шубин приходился прапраправнуком знаменитому опричнику Василию Грязнову, из рода Грязных-Шубиных, может быть основание Курганихи связано именно с этим родом).
Согласно преданию и злым языкам придворных Шубин был не только личным казначеем, но и владел сердцем пылкой цесаревны. Она предполагала даже сочетаться с ним тайным браком. Но зоркая Анна Иоанновна, окружившая Елизавету доносчиками, помешала планам влюбленных – в 1731 году Шубин был тайно арестован, заточен сначала в Ревеле, а затем сослан на Камчатку и там насильно обвенчан с местной камчадалкой. В память об этой любви сохранилась песня, сочинение которой приписывают Елизавете Петровне:
«Всякий рассуждает, как в свете жить,
И недоумевает, как с роком быть.
Что така тоска и жизнь не мила,
Когда друг не зрится, лучше б жизнь лишиться
Вся-то красота.
Я не в своей мочи огнь утушить,
Сердцем я болею, да чем пособить…»
По смерти Анны Иоанновны Елизавета старалась разыскать своего любимца. По ее настоянию последовало два указа: один от Бирона, другой от Анны Леопольдовны. Только Миниху удалось отыскать опального на Камчатке. Преодолев 15000 верст в 1744 году, через 13 лет, Шубин встретился с Елизаветой, уже императрицей Российской Елизаветой Петровной. Ее сердцем владел другой избранник, но добрая и сердечная женщина наградила Шубина за все его тяжкие страдания: она назначила Алексея Яковлевича Шубина майором гвардии и генерал-майором армии, наградила орденом Александра Невского, пожаловала многочисленными имениями в разных губерниях, подарила ему село Рюминское с прилежащими деревнями и отпустила домой. Надо полагать, что Шубин доживал свой век в Курганихе, так как далее Курганихой владел сын Шубина – Иван Алексеевич. После него владельцем сельца и усадьбы был И.И.Огарев, Курганиху он получил в качестве приданого его жены. Следующим владельцем был генерал Ладыженский и его наследники, а после Ладыженских ( после 1865 года) сельцо принадлежало Василию Львовичу Катынскому и его наследнику – сыну Владимиру Васильевичу. Были ли в родстве все владельцы, сказать не берусь, но почему-то, аж до 1905 года в имении хранилась сабля (шпага?), по преданию принадлежащая Алексею Шубину.
Судя по количеству земель как при Ладыженских- 255 дес. в 1860 году, так и при Катынских – 275 дес. в 1904 году, имение не расширялось и не особенно процветало.
Об этом и о жизни последних владельцев Курганихи я прочла в записках Анны Анатольевны Торбинской (в девичестве Боравской), часто гостившей у Катынских вместе со своими родителями и братьями. Вот, что она писала.
«Владимир Васильевич Катынский с 90-х годов неизменный член Александровской земской управы. При его отце имение было заложено, проиграно в карты, так как Василий Львович вел разгульную жизнь. В это время Владимир Васильевич находился на военной службе. После смерти отца он был вынужден выйти в отставку, еще молодым человеком, чтобы выручить имение…» Имение было восстановлено и начало давать доход только около 1915-1916 года.
Что еще известно о Катынских. В Александровском уезде они поселились не позднее 18 века. Родовые захоронения Катынских еще недавно существовали на старом кладбище во Флорищах. А проживали тогда Катынские в имении при сельце Алешки (сейчас Кольчугинский район). Брат Василия Львовича Михаил и его потомки так и проживали в Алешках до революции 1917г. Женой Михаила Львовича стала богатая купеческая дочь Елизавета Павловна Зубова. Их дети стали владельцами всех документов, принадлежащих помещикам Курганихи (куда делись эти документы – не известно). По записям Зубовых, Василий Львович Катынский –«жестокий помещик, бороды драл мужикам беспощадно». Это были мужики из сельца Курганихи. Таким образом, записи А.А.Торбинской и В.П.Зубова дают одинаковую характеристику нрава помещика.
Расскажу немного об усадьбе. По воспоминаниям АА.Торбинской помещичий дом был еще времен Елизаветы. Дом – 2-этажный, но был еще полуподвальный этаж. Верхние комнаты пустовали, там почти не было мебели. Чаще гости собирались на среднем этаже в большой гостиной. Пол здесь был устлан большим ковром из волчьих шкур. Чучело огромного матерого волка, убитого Катынским на охоте, было выставлено на балконе. Балкон со второго этажа имел две полукруглые лестницы, спускающиеся к цветнику. Владимир Васильевич был большим любителем как комнатных, так и садовых растений. Но самой большой его страстью была все-таки охота. На стенах дома висело много охотничьего оружия, самой главной реликвией этой коллекции была сабля (шпага?), дареная по преданию императрицей Елизаветой Алексею Шубину, предку Катынских. Без документов подтвердить или отвергнуть факт родства Шубина и Катынских невозможно. Сабля (шпага?) исчезла из усадьбы еще задолго до 1917 года. В 1905 году восставшие рабочие из Струнино пришли в усадьбу, чтобы разоружить помещика Катынского, так как знали о его коллекции. Охотничьи ружья они оставили, а вот знаменитую саблю (шпагу?) забрали. Судьба сабли не известна.
Рабочие из Струнино вскоре опять появились в усадьбе. В 1917 году вся сельскохозяйственная техника и лошади были конфискованы. Владимир Васильевич, бывший практически главой уезда – в 1916 года он был председателем земской управы, не вынес такого насилия. Точных сведений о его смерти нет. А.А.Торбинская считала, что он умер в 1918 году (В.В Катынский похоронен на кладбище села Каринского). Его сын, вернувшись из рядов красной армии, уже не хотел жить в имении. Вместе с женой в 1920-е годы они перебрались к знакомым в Каринское. Вскоре Михаил Васильевич был выслан. Умер он в Казахстане от туберкулеза в годы войны (версия. А.А. Торбинской оказалась неверной). В 1920-х годах дом был взят струнинской фабрикой под дом отдыха, а затем долгие годы здесь был детский дом. После его закрытия усадьба была полностью уничтожена, на ее месте появился пионерский лагерь. Когда я с А.А.Торбинской проезжала в электричке, она каждый раз указывала на место бывшей усадьбы – она оживала в памяти старой женщины, но я уже ничего не видела, потому что не было ничего.
В. Боравская.