Лаврентий Алексеевич Загоскин и его путешествие по Аляске

Т. С. Федорова

Лаврентий Алексеевич Загоскин, лейтенант русского флота, стал широко известен ещё в середине XIX в. благодаря опубликованию в 1846-1848 гг. "Пешеходной описи части русских владений в Америке" (1), которую он составил во время путешествия по внутренним районам Аляски в 1842-1844 гг. Труд Загоскина высоко оценили ученый мир и периодическая печать России. 15 января 1849 г. Русское географическое общество избрало его действительным членом, а 17 апреля того же года ему была вручена Демидовская премия Академии наук. Казалось, перед молодым моряком, проявившим себя и как исследователь, и как писатель, открывалась широкая дорога в будущее. Но Загоскина уже не было в Петербурге. Несмотря на признание его заслуг обществом, Лаврентий Алексеевич ещё за год до этого неожиданно подал прошение об отставке, был уволен от службы на флоте и уехал в свое имение в Пензенской губернии.

"Пешеходная опись", главный труд Загоскина, издавался неоднократно, о нем писали, его анализировали представители разных областей науки, поэтому мы остановимся преимущественно на тех страницах биографии путешественника, которые до последнего времени не были известны, но именно они привели его в Русскую Америку. Прошение о приеме в Морской кадетский корпус 10-летний Лаврентий написал сам 7 марта 1819 г. (2), но приняли его туда только 1 июня 1822 г. 25 сентября 1826 г. он окончил учебу, получил чин мичмана и назначение в Астраханский порт. В 1827 г. Загоскин прибыл в Астрахань, в следующие три года командовал мелкими судами, задачей которых был подвоз провианта действующим войскам Кавказского корпуса. 4 февраля 1831 г. он был назначен адъютантом к командиру Астраханского порта и Каспийской флотилии контр-адмиралу Д. Д. Челееву, 27 января 1832 г. произведен в лейтенанты.

В том же году молодой офицер стал командиром парохода "Аракс", ходил на нем в Каспийском море, затем находился при Астраханском порте. Служба проходила довольно однообразно, но достаточно успешно. В 1828 г. "за отличное усердие к службе, оказанное при транспортировании из Астрахани для войск Кавказского корпуса, действовавших против персиян", Загоскин получил монаршее благоволение, в 1832 г. был награжден годовым жалованием и медалью за персидскую компанию (3). (В 1826-1828 гг. шла русско-персидская война, окончившаяся заключением 10 февраля 1828 г. Туркманчайского мирного договора, по которому Эриванское и Нахичеванское ханства отошли к России).

19 июня 1833 г. Загоскин на "Араксе" был послан, чтобы привести в Астрахань два бота, возвращавшиеся по Волге с реки Эмбы. Он встретил их, взял на буксир и довел до селения, где все суда остановились на ночевку. Офицеры ботов гостили в пассажирской каюте на "Араксе", затем они отправились на свои суда, а Загоскин пошел спать в каюту на корме (4).

В 3 часа ночи на "Араксе" произошел пожар, за 15 минут пароход сгорел, но вся команда была спасена. Образованная при порте комиссия причину возгорания не установила. По повелению императора для более глубокого расследования происшествия в Астрахань был послан капитан-лейтенант П. Д. Балкашин, который посадил Загоскина под домашний арест, арестовал, разделив и всю команду (5). Начались новые допросы.

Вернувшись в Петербург, Балкашин донес, что комиссия действовала слабо, "а со стороны Челеева и Загоскина приняты были меры к сокрытию истинной причины сгорания парохода, к чему приготовлена была и команда: пожар произошел от свечи, оставленной в пассажирской каюте" (6). Дело было передано в комиссию военного суда при Астраханском порте, а Загоскин отправлен на гауптвахту. Только в середине сентября 1834 г. суд пришел к выводу, что причиной пожара была оставленная свеча в пассажирской каюте и что команда давала ложные показания, выгораживая своего командира, и вынес решение: Лаврентия Загоскина, "лиша чинов и дворянства, казнить смертию, из нижних чинов двух расстрелять, а прочим отсечь по два пальца" (7).

Первым за Загоскина вступился контр-адмирал Дмитрий Дмитриевич Челеев. Опытный боевой офицер, он хорошо понимал всю несправедливость и жестокость приговора. 14 сентября 1834 г., пересылая судное дело Загоскина и 19 нижних чинов парохода "Аракс" в Аудиториатский департамент Морского министерства, он приложил к нему и свое мнение. Признавая вину лейтенанта, Челеев писал, что пожар произошел не от злого умысла, "а единственно через слабое смотрение", поэтому вместо казни "полагая, что лейтенант Загоскин по молодости лет и способностям его может быть полезным для службы, то, не лишая дворянского достоинства, написать в матросы впредь до выслуги" (.

22 сентября 1834 г. и. д. астраханского военного губернатора генерал-майор Тимирязев направил рапорт начальнику Главного морского штаба е. и. в. светлейшему князю А. С. Меншикову, в котором писал: "…я приемлю смелость всепокорнейше просить вашу светлость удостоить правосудным вниманием дело сие и оказать начальственное ваше милосердие к возможному облегчению участи сего офицера по уважению прежней его службы и молодости лет, тем более, что с жребием Загоскина почти воедино совокупляется жребий его команды, сделавшейся, как выше сказано, от распорядка следствия и суда клятвопреступниками и приговоренных к немалым наказаниям" (9).

В тот же день Загоскин также написал рапорт Меншикову: "…осмеливаюсь умолять вашу светлость о защите нещастнаго, основывающаго свое спасение в мудрости и правосудии законов и чувствующаго вину свою в потере парохода, но обвиненнаго военным судом в таких преступлениях, кои произошли чрез неправильныя действия онаго и следственной комиссии. Позвольте, ваша светлость, обременить Вас всепокорнейшею моею просьбою о переводе меня для личнаго принесения тех оправданий, коих был лишен судом при Астраханском порте" (10).

Л. А. Загоскин до конца следствия так и не признал, что оставил в пассажирской каюте непогашенную свечу. В то же время у него было много возражений к составу суда, проведению следствия и заседаний суда. Все это он изложил в записках, включенных в объемное судное дело, состоящее более чем из 1 500 листов. Кроме того, в процессе следствия выяснились недочеты в постройке парохода, недостатки в организации службы команды "Аракса" и др. Все эти материалы хранятся в РГА ВМФ.

2 октября 1834 г. военно-судное дело Загоскина и 19 нижних чинов парохода "Аракс" поступило в Аудиториатский департамент. 21 декабря 1834 г. его слушал Адмиралтейский совет, который пришел к выводу, что раз точный виновник пожара не установлен, то "нельзя признать, чтобы пожар произошел от оставленной свечи. Означенный случай произошел не от умышленности или злого намерения, а единственно от неосмотрительности". Адмиралтейский совет согласился с предварительным мнением Аудиториатского департамента (11), а 21 января 1835 г. извлечение из окончательного решения департамента поступило к князю Меншикову. Оно гласило: "Аудиториатский департамент, находя, что пожар на пароходе "Аракс" произошел от одной неосмотрительности и, принимая в уважение молодые лета Загоскина с отличною службою и старания, коими горевший пароход был приближен к берегу и спасен по возможности, и что означенный случай произошел не от умышленности или злаго намерения, а единственно от неосмотрительности, полагает: его, Загоскина, разжаловать в матросы 2-й статьи до выслуги, а убыток 11 925 руб. 181/4 коп. принять на счет казны… Из нижних же чинов унтер-офицеров понизить в рядовые, а прочим вменить в штраф бытие под судом и содержание под арестом". На этом документе имеется резолюция князя, датированная 23 января 1835 г.: "Высочайше повелено Загоскина перевести в Балтийское море, а к Пасхе представить о его прощении" (12).

30 января 1835 г. приказом императора № 235 лейтенант был разжалован в матросы 2-й статьи "впредь до выслуги" без лишения прав дворянства.

Прошло три месяца, Пасха в 1835 г., видимо, была ранняя, и 6 апреля 1835 г. последовал новый приказ императора № 294, в котором говорилось: "Разжалованному по сентенции военного суда из лейтенантов в матросы Загоскину всемилостивейше возвращается прежний чин с назначением в 9 флотский экипаж" (13).

Так закончился тяжелейший период в жизни Лаврентия Алексеевича, но след от него остался у него навсегда, карьера его была испорчена, и он искал случая, чтобы загладить свой, как он называл, "проступок". Служба на Балтийском море в 1835-1838 гг. такого случая не предоставила. 3 декабря 1838 г. Загоскин поступил на службу в Российско-Американскую компанию. Оказывается, это произошло совсем не случайно и не по желанию самого Загоскина. В послужном списке лейтенанта написано: "По воле начальника Главного морского штаба е. и. в." в 1838-1846 гг. находился на службе РАК (14).

6 октября 1839 г. Загоскин прибыл в Ново-Архангельск и поступил в распоряжение главного правителя колоний И. А. Купреянова, который в 1828 г. состоял одним из адъютантов князя А. С. Мен-шикова и в этом качестве посещал порты Каспийского моря. Вероятно, Лаврентий Алексеевич встречался с ним еще в Астрахани. В колониях лейтенант выполнял обычные обязанности морского офицера: ходил командиром на судах по владениям РАК, доставляя провиант в различные пункты и собирая пушнину, посещал и Камчатку, которая все больше втягивалась в орбиту Компании, строившей обширные планы по организации промысла бобров у берегов полуострова. На Камчатке действовало комиссионерство РАК, которое тоже нуждалось в контроле и присмотре.

Освоившись в колониях, лейтенант понял, что служба морского офицера не даст возможности проявить себя. Он рассказал Купреянову о готовности совершить экспедицию внутрь Аляски. Но главный правитель уже собирался возвращаться в Россию, и Загоскин написал письмо Ф. П. Врангелю, в то время одному из директоров Главного правления РАК, о своём желании совершить пешеходную экспедицию во внутренние районы Аляски, если это будет полезно по соображениям Компании. Ещё до отъезда в колонии он изучил книги Крузенштерна, Лисянского, Головнина, Коцебу о кругосветных путешествиях и Русской Америке. Готовясь к пешеходной экспедиции, Загоскин внимательно проштудировал работы С. П. Крашенинникова и Г. В. Стеллера, знакомясь с методами пешеходных исследований.

Вероятно, в начале 1842 г. Адольф Карлович Этолин, 25 мая 1840 г. занявший пост главного правителя колоний, получил от Врангеля депешу, одобрявшую желание молодого офицера, и поддержал его. Единственным подтверждением этому пока что являются слова самого Загоскина: "Адольф Карлович снабдил экспедицию как только возможно… Дай Бог оправдать его выбор и Фердинанда Петровича. Последнего я просил в 1840 г. о подобном назначении и крепко подозреваю в этой милости" (15).

"8 марта 1842 года мне была предложена экспедиция для обозрения части материка Северо-Западной Америки", - пишет далее Лаврентий Алексеевич. Предложить такую экспедицию мог только Этолин, прекрасно знавший состояние, проблемы и трудности колоний. Организацию экспедиции и руководство ею Этолин полностью взял на себя. Он составил Загоскину подробную инструкцию (16), может быть более подробную, чем в других случаях, но ведь лейтенант отправлялся в такую экспедицию впервые и не знал многих местных особенностей. Причину "предложения… особенной экспедиции под начальством Вашим" А. К. Этолин объяснял так: за последние 10 лет неоднократно из Александровского редута на р. Нушагак и Михайловского в зал. Нортон отправлялись отряды для изучения внутренности Аляски, знакомства с туземцами и привлечения их к промыслам. "Начальство-вавшие сими отрядами были люди без всякаго образования и достаточных познаний, которые, впрочем, с отличнейшим усердием и самоотвержением переносили всякаго рода недостатки и труды, но, к сожалению, не могли принести желаемую пользу, ибо от наблюдений их ускользало много таких предметов, кои непременно обратили бы на себя внимание более просвещеннаго человека, притом были они не в состоянии передать точные сведения о географическом положении пройденных ими мест, столь необходимых колониальному начальству для того, чтобы верно и безошибочно можно б было заключить, где выгодно основать редут и посты в сей изобилующей водяными сообщениями стране…" (17).

Загоскину предлагалось на бриге "Охотск" отправиться в Михайловский редут, а оттуда в Коцебу-Зунд, чтобы выяснить, каким путем и с помощью каких племен пушнина с Аляски попадала на Чукотку, минуя служащих РАК. Самым простым было основать редут около р. Букланд, впадавшей в Коцебу-Зунд, но для этого необходимо было провести исследования. Затем Загоскин должен был возвратиться в Михайловский редут, чтобы с установлением зимнего пути предпринять путешествие к Нулатовской одиночке на р. Квихпак (Юкон) с целью "сделать верное заключение о коммуникации между Квихпаком и Коцебу-Зунд". Подробно был разработан и дальнейший маршрут экспедиции. Задачи перед лейтенантом стояли весьма обширные и сложные: "связать астрономическими наблюдениями" все пройденное расстояние, узнать от туземцев об отдаленных местах и народах, "нравах и многолюдстве их", промыслах, направлении хрептов и гор, равнинах, глубине и протяженности рек и т. д. - "словом сказать все, что может вести к будущим пользам Российско-Американской компании и к пояснениям ученому свету, которому совершенно ещё неизвестна сия обширная часть Американского материка" (18), - советовал А. К. Этолин молодому исследователю Аляски.

Почти два месяца продолжалась подготовка экспедиции. За это время Загоскин изучил имевшиеся в колониях материалы предыдущих походов в эти края опытных путешественников-креолов и штурмана И. Я. Васильева. 1 мая 1842 г. начальник экспедиции получил инструкцию и перешел со своими спутниками на бриг "Охотск", 4 мая бриг поднял паруса и простился с Ситхой. 10 июля мореплаватели прибыли в Михайловский редут, откуда начиналось сухопутное путешествие. На деле маршрут экспедиции оказался совсем не таким, как намечал главный правитель. Загоскину была предоставлена свобода действий, и он ею воспользовался.

Сославшись на позднее таяние льда в Коцебу-Зунд, Загоскин туда не пошел. Совершив двухнедельный поход вдоль берега зал. Нортон на север, он возвратился в Михайловский редут и начал подготовку к зимнему походу на р. Квихпак. Из редута вышли 4 декабря 1842 г. По замерзшему устью р. Уналаклик прошли в глубь материка на р. Квихпак. На перевале температура воздуха упала ниже 30 °С, в термометре замерзала ртуть, не выдерживали собаки, но люди шли вперед. 15 января 1843 г. прибыли в одиночку Нулато, которая надолго стала опорной базой для походов в бассейне р. Квихпак. 2 августа экспедиция покинула Нулато и направилась вниз по течению реки. 23 августа прибыли в Икогмютскую одиночку. Квихпак был осмотрен и описан на протяжении более 700 верст.

Икогмютская одиночка стала новой базой экспедиции. Отсюда путешественники перешли в Колмаковский редут, совершили несколько походов. Были исследованы переходы с Квихпака на Кускоквим и выяснено, из каких потоков образуется р. Кускоквим. 10 июня 1844 г. они возвратились в Икогмют, 21 июня экспедиция прибыла в Михайловский редут, а 26 сентября - в Ново-Архангельск. "Мы находились в отсутствии год, 6 месяцев и 16 дней, - записал Загоскин в дневнике, - и прошли в продолжение этого времени пешком, на кожаных лодках около 5 000 верст" (19).

Лаврентий Алексеевич сам подвел итоги своей работы.

По географии: описана южная и западная части Нортонова залива, р. Квихпак осмотрена на протяжении 600 миль, два притока этой реки (Юнниак и Итетге) осмотрены каждый на 100 миль от своих устей; р. Кускоквим осмотрена к верховью на 250 миль, обследованы 4 переноса в этом бассейне; астрономически определены 42 пункта; собраны различные сведения о дальнейшей территории материка в пределах квихпакского и кускоквимского бассейнов.

По зоологии: собрано 38 видов птиц в 72 экземплярах и до 70 видов насекомых; по ботанике собраны травники местностей Михайловского редута и заселения при Нулато; по геологии: собрано 50 видов главных горных пород южной части Нортонова залива, рр. Квихпак и Кускоквим; по этнографии собрано большое количество материалов для статистики и этнографии племен, обитающих в обследо-ванном районе, представлены: оружие, одежда, домашняя утварь сих племен (20).

Сам исследователь писал, что "сделался минералог, энтомолог, конхиолог (специалист по раковинам), зоолог и прочее, всеми возможными что называется редкостями уставлена и обвешана моя хата" (21). К этому следует добавить огромное число записей рассказов байдарщиков и туземцев, множества различных наблюдений и впечатлений.

Зима 1844/1845 гг. ушла на обработку и систематизацию привезенных материалов и составление карты путешествия. 16 мая 1845 г. на компанейском корабле "Наследник Александр" Лаврентий Алексеевич вышел из Ситхи в Охотск, в самом конце того же года он прибыл в Петербург. Его статьи о Сибири, опубликованные в столице, когда он только совершал путешествие по Аляске, привезенная коллекция и сама экспедиция сразу привлекли к Загоскину внимание русского общества.

15 мая 1845 г. А. К. Этолин довольно сдержанно доносил в Главное правление РАК о заверше-нии экспедиции: "Должен сказать, что, хотя г-ну Загоскину не удалось вполне оправдать мои ожидания и он не мог лично распространить свои исследования и поиски на Коцебу-Зунд (главнейшей цели экспедиции) и прошел весьма малое пространство вне известных уже нам до сего времени пределов Американского материка вверх по р. Квихпак, но не менее того должно признаться, что труд г-на Загоскина был немаловажен" (22). Главное правление РАК в отчете за 1845 г. так отметило завершение самой протяженной и результативной сухопутной экспедиции: "В 1844 году лейтенант Загоскин с вверенною ему командою возвратился благополучно в Ново-Архангельск, проведя два года в стране суровой, лишенной всех удобств жизни, в постоянных трудах на пользу наук и Компании" (23).

В 1846 г. готовилась к изданию Пешеходная опись, и 13 ноября 1846 г. Лаврентий Алексеевич обратился с письмом к князю А. С. Меншикову. Приведу его полностью: "Ваша светлость. Глубоко чувствуя милость государя императора и высокое заступление Ваше, в минуту получения прощения я дал обет принести все свои способности и жизнь пользам служения отечеству. Четыре года протекли в Балтийском флоте в занятиях обыкновенной службы, но желание мое загладить проступок каким-либо особым делом не исполнялось. Случайно Российско-Амери-канская компания предложила мне место в колониях, которыми в то время управлял один из бывших адъютантов вашей светлости. Я отнесся к покойному отцу и получил его благословение. Там, в первую зиму моего пребывания ознакомясь с службою, предназначаемой морскому офицеру, я изъявил свое желание бывшему главным правителем колоний капитану 1-го ранга Купреянову о готовности принять на себя обозрение неизвестных стран внутренности наших владений, но он оставлял колонии и по этому предмету я принужден был обратиться к контр-адмиралу Врангелю, председательствующему в Главном правлении Компании. Весною 1842 г. экспедиция мне была предложена. Труд осмеливаюсь повергнуть вашей светлости, моему благодетелю, прося высшей для себя награды - дозволения украсить его Вашим имянем. Без Вас не прожить бы 80-летнему старику-отцу осьми лет лишних, без Вас, кто знает, что было бы со мною доныне" (24).

По распоряжению Меншикова рукопись Загоскина вместе с этим письмом была отправлена в Морской ученый комитет, который тогда возглавлял Ф. П. Литке. Ответ Морского ученого комитета, подписанный Литке, последовал 8 февраля 1847 г. Адмирал сообщал, что члены комитета рассмотрели представленную рукопись. Далее говорилось: "Как путешествие чисто сухопутное, оно не входит в разряд сочинений, подлежащих разсмотрению Морскаго ученаго комитета. По сей причине, не входя в подробный разбор и оценку сего сочинения, ограничиваюсь кратким отзывом, что оно содержит довольно много новых сведений о малоизвестных племенах, автором посещенных и стране, ими обитаемой, но сведений, описанных слогом неправильным, с большими притязаниями на витийство и остроту и с примесью многих не принадлежащих к делу лишностей" (25). Вместе с письмом рукопись была отослана князю Меншикову.

На письме имеется помета: "Его светлость изволил приказать рукопись возвратить сочинителю, и дело считать решенным. 23 апреля 1847 г." (26). Через три дня капитан-лейтенант Загоскин получил рукопись обратно.

Только что казалось, что жизнь как-то начинала налаживаться. Еще 28 июля 1844 г. А. К. Это-лин просил Главное правление РАК посодействовать производству Загоскина в следующий чин, "ибо несчастие, в котором он находился во время линейной его службы, и поныне преградою ему к повышению в чине" (27), - писал главный правитель. 15 мая 1845 г. в донесении в Главное правление о завершении экспедиции Загоскина Этолин просил директоров Компании за труды, "понесенные г-ном лейтенантом Загоскиным на пользу отечества и Российско-Американской компании", назначить ему для поощрения "приличную денежную награду (годовой оклад жалования)" и "исходатайствовать" орден Св. Владимира, как его предшественнику И. Я. Васильеву (28). Живое участие в судьбе путешественника принял Ф. П. Врангель, ставший уже председателем Главного правления РАК.

Хотя в послужном списке Загоскина, составленном в 1846 г., в графе "Нет ли каких-то препятствий к награде" написано: "По нахождению его под судом не подлежит", просьбы Этолина и поддержка Врангеля не остались без внимания. В 1846 г. исследователь Аляски был пожалован орденом Св. Анны 3-й степени (Св. Владимира ему все же не дали), а 23 марта 1847 г. произведен в капитан-лейтенанты. Однако отказ А. С. Меншикова украсить его именем Пешеходную опись и резкий отзыв Ф. П. Литке были для него большим ударом.

Лаврентий Алексеевич больше не видел для себя перспектив в службе на флоте. Он подал прошение об отставке, 14 января 1848 г. был уволен и уехал из Петербурга.

1. РГА ВМФ. Ф. 432. Оп. 5. Д. 2996. Л. 1.
2. Там же. Л. 2.
3. Там же. Ф. 406. Оп. 3. Д. 305. Л. 40-46.
4. Там же. Ф. 283. Оп. 1. Д. 2640. Л. 1-2.
5. Там же. Л. 3. 7-8.
6. Там же. Л. 13.
7. Там же. Л. 26.
8. Там же. Ф. 33. Оп. 1. Д. 563. Л. 1415-1416.
9. Там же. Ф. 283. Оп. 1. Д. 2640. Л. 26.
10. Там же. Л. 55.
11. Там же. Ф. 33. Оп. 1. Д. 563. Л. 1570-1573.
12. Там же. Ф. 283. Оп. 1. Д. 2640. Л. 59-60.
13. Научно-справочная библиотека РГА ВМФ. Высочайшие приказы за 1835 г. Типографский экземпляр.
14. РГА ВМФ. Ф. 406. Оп. 3. Д. 305. Л. 41.
15. Путешествия и исследования лейтенанта Лаврентия Загоскина в Русской Америке в 1842, 1843 и 1844 гг. М., 1956. С. 338.
16. NARS-RRAC. РГАВМФ. Ф. 1375. Оп. 1. Д. 46. Л. 109-115 об.
17. Там же. Л. 109.
18. Там же. Л. 114.
19. Путешествия и исследования... С. 18.
20. Там же. С. 50.
21. Там же. С. 378.
22. NARS-RRAC. РГАВМФ. Д. 50. Л. 60, об. 61.
23. Отчет Российско-Американской компании Главного правления за один год, по 1 января 1845 г. СПб., 1845. С. 40.
24. РГА ВМФ. Ф. 410. Оп. 2. Д. 1951. Л. 1-2.
25. РГА ВМФ. Ф. 410. Оп. 2. Д. 1951. Л. 4-5.
26. Там же. Л. 4.
27. NARS-RRAC. РГА ВМФ. Ф. 1375. Оп. 1. Д. 48. Л. 579 об.
28. Там же. Д. 50. Л. 62.

Федорова Т. С. Лаврентий Алексеевич Загоскин и его путешествие по Аляске // "О Камчатке и странах, которые в соседстве с нею находятся..." : материалы XXVIII Крашенник. чтений / М-во культуры Камч. края, Камч. краевая науч. б-ка им. С. П. Крашенинникова. - Петропавловск-Камчатский, 2011. - С. 209-214.