Россия, Русь, храни себя храни…
- Подробности
- Опубликовано: 08.07.2022 01:32
- Просмотров: 1325
С этих слов одного из светлейших русских поэтов Николая Михайловича Рубцова я хотел бы начать свой рассказ об очередном путешествии с супругой Татьяной Петровной по городам и весям России — той ее части, с которой и начинается история нашего великого государства. Это не первое наше путешествие. И не первый мой рассказ. Об одном из таких путешествий я рассказал в своем очерке «Золотое Кольцо России: история, которую не придумаешь…»
Почему мне вспомнились именно эти слова Николая Рубцова?
Да потому, что, написанные в 1960-х годах, они сегодня приобретают особенную актуальность. Судите сами:
Взбегу на холм и упаду в траву.
И древностью повеет вдруг из дола!
Засвищут стрелы будто наяву,
Блеснет в Глаза кривым ножом монгола!
Пустынный свет на звездных берегах
И вереницы птиц твоих, Россия,
Затмит на миг в крови и жемчугах
Тупой башмак скуластого Батыя...
Россия, Русь —
Куда я ни взгляну!
За все твои старания и битвы
Люблю твою, Россия, старину,
Твои леса, погосты и молитвы,
Люблю твои избушки и цветы,
И небеса, горящие от зноя,
И шепот ив у омутной воды,
Люблю навек, до вечного покоя...
Россия, Русь! Храни себя, храни!
Смотри, опять в твои леса и долы
Со всех сторон нагрянули они,
Иных времен татары и монголы,
Они несут на флагах черный крест,
Они крестами небо закрестили,
И не леса мне видятся окрест,
А лес крестов в окрестностях России.
Кресты, кресты...
Я больше не могу!
Я резко отниму от глаз ладони
И вдруг увижу: смирно на лугу
Траву жуют стреноженные кони.
Заржут они — и где-то у осин
Подхватит эхо медленное ржанье,
И надо мной — бессмертных звезд Руси
Спокойных звезд безбрежное мерцанье...
Подобные мысли и образы сопровождали и меня на маршруте, который проходил через историю земли, обозначенную иноземными историками, как древнейшую для Руси и к тому же Киевскою. Хотя все было совсем наоборот и Киев появился в нашей отечественной истории гораздо позже — в результате расширения границ территории той Руси, править которой был призван с острова Буяна (Рюген) славянский князь Сокол — Рюрик. Впоследствии эти земли были завоеваны крыжаками — крестоносцами, но германская топонимика по-прежнему пестрит славянскими именами: Берлин (берлога), Лейпциг (Липецк)…
Удивительно, но мои коллеги по путешествию через три моря — Ладожское и Онежское озера и Белое море — мне не поверили, когда мы, уже возвращаясь из нашего путешествия, зашли в Старую Ладогу, и я сказал, что Старая Ладога — город первопрестольный, где и начинал свое княжение князь Рюрик.
Позже он перенес свою столицу на озеро Ильмень, в Великий Новгород.
А Киев стал «матерью городов русских», когда этих городов на Руси было уже не счесть, при вещем Олеге, который завоевал Киев для князя Игоря Рюриковича, будучи его опекуном после смерти новгородского великого князя Рюрика.
А городов на Руси и на самом деле было уже множество, почему ту Русь иноземцы называли Гардарика — страна городов. Вспомним города, которые Рюрик раздавал во владение своим людям — Изборск, Белоозеро, Ростов, Муром, Полоцк…
А потом дело дошло и до Киева…
Старая Ладога — это, конечно же, сегодня новодел. Как и многое другое на Русском Севере, где рушились — уже в наше время — то одни, то другие памятники истории, древние крепостные стены и старинные храмы.
Но в конце концов, в начале XXI столетия призыв Николая Рубцова «Россия, Русь! Храни СЕБЯ, храни…» был услышан. И, благодаря этому, мы можем себе сегодня представить ту мощь великого Русского Государства, который развернул свои богатырские плечи ни много, ни мало, а на одну шестую земного шара.
И ощутить ту до сих пор неоцененную потомками духовную мощь русского человека — нашего общего предка, который оказался способным пройти через огонь, воду и медные трубы — и выйти к берегам Великого Тихого океана, а затем — покорить и эту стихию.
Князьям великим Рюрику и Олегу Вещему основателям государства российского
Село Старая Ладога примерно на тысячу лет старше города Лодейное Поле, с которого и началось наше путешествие. Это совсем небольшой город, численность населения которого всего 18 тысяч. Город основан в 1702 году царем Петром. Именно здесь, на Лодейной пристани, появились первые военно-морские суда будущего Балтийского флота.
И здесь, в этом маленьком городе, свято чтят историю и ее связь с императором Петром I, восстановили заново царскую светлицу, наполнили ее экспонатами той далекой эпохи становления Российской империи. Нет, наверное, места в этом маленьком городке, которое бы не напоминало о героических страницах истории города на протяжении всех 320 лет его существования.
И можно только порадоваться за этих людей, для которых хранить память о былом значит только одно — хранить СЕБЯ. Ибо каждый из нас, живущих в России, может сохранить свое полноценное «Я» только в живой связи с историей своего рода, своей земли, ее прошлого, настоящего и будущего. Иного не дано. Человек, потерявший память, не может быть полноценной личностью.
Тем более, если это память ИСТОРИЧЕСКАЯ. И сегодня мы видим это на примере тех космополитов, которые утратили, живя в России, свою связь с Родиной, готовые продать и предать ее, как предал в свое время свою землю, родину и семью Андрий — сын легендарного Тараса Бульбы.
Но мы видим и другое, противоположное — то, как люди украшают свою землю, восстанавливают храмы, возрождают память о былом. И Лодейное Поле — лучший тому пример.
Но главной целью нашего путешествия был Соловецкий монастырь. На острове Валаам и в Кижах мы уже были двадцать лет назад и остались в том же восторженном чувстве от всего того, что способны создать человеческие руки — ту мощь и ту красоту, которые воплощены одновременно в создании ими архитектурного чуда — православного храма.
Соловецкий монастырь мне был интересен прежде всего потому, что в 1854 году здесь, как и на Камчатке, произошел еще один славный для нашего Отечества эпизод Крымской войны, который круто изменил судьбу монастыря, сделав его одним из самых популярных в России — император Александр II лично побывал на соловецкой земле, подарив монастырю колокол в память о героической обороне монастыря. И поток паломников и туристов с той поры только увеличивается.
Соловецкий монастырь грандиозен.
Он является хранителем многих государственных тайн — сюда ссылали не только во времена красного террора, когда монастырь был превращен в СЛОН — Соловецкий лагерь особого назначения, но и при царях — здесь одно время томился даже Бывший Пушкин, один из родственников Александра Сергеевича, лишенный дворянства и имени…
Когда-то игуменом этого монастыря был святой Филипп Московский – митрополит Московский и всея Руси, казненный в эпоху Опричного террора. Для меня этот образ особенно близок в связи с тем, что на Камчатке был в ссылке представитель боярского рода Колычевых, выходцем из которого был и митрополит. А сослан наш Колычев был по делу царевича Алексея Петровича, казненного отцом. По этому поводу написано немало книг, оправдывающих Петра и уничижающих его сына. Примерно то же самое можно сегодня услышать и на экскурсии в Соловецком монастыре по поводу убийства митрополита Филиппа кровавым царским палачом Малютой Скуратовым, с чем я категорически не могу согласиться. Изучая причины ссылки на Камчатку Василия Ивановича Колычева, я невольно в своей книге «Орден кромешников» коснулся и этой истории. Малюта Скуратов, как его обозначили романовские историки, чтобы скрыть правду об Опричном терроре, был князем Бельским, одна из его дочерей, жена Бориса Годунова, стала царицей; другая — была женой Дмитрия Шуйского, брата царя Василия Шуйского; старшая — Анна — была женой князя Глинского, ближайшего родственника Ивана Грозного, а его племянник — Богдан Бельский — был ближним человеком при царе Иване Грозном… В Московском государстве, при царящем в нем местничестве, такие браки с безродным кровавым палачом, каким в истории изображен Малюта Скуратов, были попросту НЕВОЗМОЖНЫ… Но, к сожалению, навязанные нам исторические шаблоны, согласно теории Геббельса, повторяясь тысячекратно, становятся некой исторической правдой, извращая из века в век сам дух той далекой эпохи.
Я не случайно делаю такой акцент на этой истории, которая для многих из нас казалось исторической реальностью.
Таких «реальностей» в нашей истории пуд и маленькая тележка. Начиная с «норманской» истории происхождения Рюрика и вообще российской государственности.
«Земля наша велика и обильна, а порядка в ней нет», — таков приговор России пытались и пытаются вынести наши недруги в течение не одного уже тысячелетия. Но наталкиваются на несокрушимую народную волю. Опричники, ЛжеДмитрии, масоны, троцкисты, либералы… кто только, прорываясь к власти в стране, не натыкался на эту русскую несокрушимость, которая в обыденное время представлялась совсем в другом виде — в русском «авось» и «небось», русской традиционной болезни с похмелья, русской дремучести, отсталости, дикости…
И мы ведь под гипнозом западной цивилизации даже сами умудрились поверить в это свое «варварство» и пленившись радостями чужого мира, свернули со своего НАЦИОНАЛЬНОГО ПУТИ на чужую дорожку, которая вела к чужому счастью и чужому добру…
Но, как говорит народная мудрость: «На чужой кусок не открывай роток». Вот и выкусили!
Правда, при этом разорив и разграбив собственную страну, уничтожив промышленность, вырубив тайгу, распродав земные недра, предав свой народ…
И это пока еще все происходит не в прошедшем, а в настоящем времени. Даже в условиях национального ВЫЖИВАНИЯ мы продолжаем сносить предательство своей политической элиты; всеобъемлющую коррупцию, разъедающую государственную плоть; идеологию отрицания священного долга перед Родиной-матерью…
Мы все это УЖЕ ПРОХОДИЛИ! И должны извлекать уроки истории.
Уроки нашего мужества, стойкости, самопожертвования, героизма во имя нашей Родины — светлой и чистой. Во имя нашего народа, для которого главным в жизни является СПРАВЕДЛИВОСТЬ, а ее неизменной мерой — СОВЕСТЬ.
…А путешествие наше завершилось в Кронштадте. Наконец-то я побывал в знаменитом Морском соборе, где в списках погибших в море офицеров увидел многие имена, связанные и с нашей камчатской историей.
У Кронштадта богатейшая история. С Петропавловским портом его связывают, прежде всего, отечественные кругосветные экспедиции. К сожалению, можно констатировать, что Петропавловский порт вовсе даже не гордится этой исторической памятью. Как, впрочем, и многим другим, что в иных городах и весях, иногда за тысячу километров, является славой этих городов и весей, как например Музей мореходов в Тотьме, откуда были родом купцы, осуществлявших на Камчатке морские вояжи в Русскую Америку. В селе Лужное Тульской области на родине мореплавателя Алексея Чирикова есть свой музей, а в Петропавловске-Камчатском, откуда он совершал свое открытие Америки, нет музея ни Чирикова, ни Беринга, хотя именем последнего названы на Камчатке и вокруг нее и моря, и проливы, и острова, и аэропорт, и университет, и… и…и…
Кронштадт очень лаконичен, но весьма разнообразен в той исторической панораме, которую он раскрывает перед гостями города. Наш же город собрал все исторические памятники в «кучу» на маленьком историческом пяточке.
А жаль… История Камчатки настолько разнообразна и богата, что можно было бы создать несколько музеев, в которых бы ничто не повторялось. Увы…
Но радует другое — мы видим, что Россия начинает оживать — к ней возвращается историческая память. Надеемся, что эта могучая национальная волна достигнет когда-нибудь и берегов Камчатки.
Сергей ВАХРИН