«Меченый атом» по имени Алик
- Подробности
- Опубликовано: 09.01.2021 05:22
- Просмотров: 1718
Пишу статью о подвиге Семёна Удалова; дело движется медленно, поскольку серьёзное и ответственное, со множеством ссылок. Но попутно открылась ещё одна история, не менее интересная, так я её прямо сейчас и расскажу, а то после Нового Года выпаду из жизни по тяжести производственных
обстоятельств.
Семён Удалов, напомню, попал в плен к англо-французским союзникам в день самоубийства адмирала Прайса, 19 августа 1854 г. (по юлианскому календарю). Из Тарьи в Петропавловск шёл парусный бот (плашкоут), имея на борту 10 моряков 47 флотского экипажа, 1 бабу, 2 детей и 4000 кирпичей. Англичане и французы захватили бот, забрали кирпичи, благородно отпустили на берег бабу с детьми и двух моряков, самого старого и самого молодого. А восьмерых дюжих матросов, в том числе Удалова, увезли с собой. Но это не все русские пленные, взятые союзниками в этом походе.
27 августа побитая англо-французская эскадра вышла из Авачинской губы и в тот же день, в качестве утешительного бонуса, захватила два русских судна. Особо ценна была «Ситха», новое транспортное судно финской постройки, везшая в Петропавловск из Аяна жизненно важные припасы и пассажиров. Второе – шхуна «Анадырь», на её борту был лес из Нижне-Камчатска, в том числе целый разобранный по брёвнам дом. Вести «Анадырь» через океан союзникам показалось себе дороже, шхуну просто обобрали и сожгли (хотя англичане успели её окрестить на свой лад «Annie-dear»).
Новых русских пленных разделили по кораблям. В частности, на борту британского парохода «Вираго» оказался командир «Анадыря» прапорщик Януарий Больчунин и воспитанник Петропавловского штурманского училища Александр Семчин. По юности лет мальчишка Семчин привлекал общее внимание и сыграл роль «меченого атома» - его путь можно проследить довольно подробно.
Квартирмейстер с «Вираго» Уильям Петти Ашкрофт вспоминал:
«Ещё из команды шхуны был паренек лет двенадцати, который хотел стать мичманом. Наш капитан и штурман взялись давать ему уроки навигации, капитан даже обедать его посадил за свой стол. Русские офицеры столовались с нашими, а команда отдельно, в передней жилой палубе. Как-то в воскресенье наш командир велел русскому мальчику одеться в мундир; на палубе его встретил русский командир и спросил: что это значит? Мальчик ответил: это капитан Маршалл велел надеть. 'Капитан Маршалл не указ твоему мундиру, – сказал русский командир, – это собственность Императора Николая, пойди и сними это с себя'. Наш капитан увидел, что мальчик переоделся, спросил причину, мальчик объяснил. Тогда капитан приказал поднять вымпел и построить на квартердеке всех русских пленных – командира, офицеров и команду, – и обратился к ним:
– Хорошо ли с вами, как с военнопленными, обращались?
– Так точно.
– Вы сказали этому парню, что его мундир не принадлежит ни ему и ни мне, но Императору Николаю. – Он указал на знамя и продолжил: – Так вот, теперь каждый из вас подчиняется не императору Николаю, но Королеве Виктории. Сейчас вы все переоденетесь парадно, как подобает в воскресенье; и всякий раз при построении моей команды вы должны строиться на квартердеке».
В Сан-Франциско часть пленных, в основном гражданские лица, были оставлены на попечение русского консула; четверо матросов, взятых на боте с кирпичами, включая Семена Удалого, отправились на французском бриге «Облигадо» в Мексику, затем в чилийский Вальпараисо. Остальные – на британских кораблях «Пик» и «Амфитрита», на французской «Эвридике» – направились на Гавайи (там как раз образовалась большая корабельная тусовка по случаю смерти короля и коронации нового).
Мальчика в Сан-Франциско не оставили. Как воспитанник штурманского училища, он был человек военный.
Вот что нам сообщает писарь с «Амфитриты» А. В. Макколл в дневниковых заметках:
«Сан-Франциско, ноябрь 1854 г. 17-го в 11:15 французский фрегат «Эвридика» отплыл в Гонолулу. 18-е. Завтра идем в Гонолулу, затем на Таити, Питкэрн, в Вальпараисо, так что плавание предстоит большое. «Пик» также уходит в Гонолулу… [Исследовательское судно] «Пловер» в ближайшие дни выставят на аукцион, так как ему уже не под силу обогнуть мыс Горн; его команду переводят на «Ситху» для скорейшего возвращения в Англию. С «Вираго» к нам передали 2х офицеров и 17 русских моряков, а в Гонолулу возьмем на борт и тех, что на «Пике». Мы доставим их на Таити. Один из офицеров – штурман с призовой шхуны [«Анадырь»], он обедает в офицерской кают-компании, а другой – кадет, мальчик, который столуется с нами в жилой палубе. Он, похоже, сообразительный малый.
…Гонолулу, декабрь 1854 г. 15-е. Алик (русский кадет) сошёл на берег в первый день и с тех пор там и живет. Скорее всего, его оставят в Гонолулу, кажется, он этим огорчен, ведь он у нас любимец».
О мальчике рассказывает и газета «Polinesian» от 17 декабря: «В числе пленников был одиннадцатилетний мальчик, кадет, который останется под присмотром британского консула в Гонолулу, а весной будет отпущен на свободу с каким-нибудь судном».
Но заметки Макколла вносят ясность: «16-е. Пополудни приняли пленных с «Пика»… В последний момент Алика (маленького русского) вернули на корабль, поскольку не договорились о его оставлении.
…Гавань Папеэте, Таити, январь 1855 г. 20-е. Алику, похоже, очень жаль покидать судно, и уж точно нигде с ним не будут обходиться лучше, чем у нас».
Так камчатский мальчишка оказался на Таити. При входе в гавань Папеэте был живописный коралловый островок Моту-Ута, несколькими годами раньше французы выгнали с островка королеву Помаре и затеяли строить на нём каменный форт. Строительство шло ни шатко ни валко, поскольку французов в Полинезии было мало, а туземцам форт не нужен. Несколько десятков русских пленных оказались очень кстати. Провели они на Таити 8 месяцев, а в сентябре 1855 года их забрал корвет «Эвридика» и повёз во Францию – с заходами в Вальпараисо, вокруг мыса Горн, Монтевидео, на Азорские острова, в Алжир – и в марте 1856 прибыл в Тулон. Из Тулона русских пленных возвращали в Россию, в Севастополь, поскольку война закончилась. 22 мая 1856 года прапорщик Больчунин и кадет Семчин прибыли в Сенкт-Петербург.
Алик Семчин вернулся с опытом мореплавания на английских и французских судах, со знанием языков, повидавший заморские страны.
Дальнейшую судьбу путешественника поведал историк Николай Манвелов (источники – официальный отдел Морского сборника и послужные списки).
Семчин Александр Григорьевич (-1875)
1859 – в службе
05.05.1862 – кондуктор Корпуса флотских штурманов (первый по списку)
24.05.1862- в составе 16-го Балтийского флотского экипажа
28.02.1863 – зачислен в 2-й Балтийский флотский экипаж
05.08.1864 – прапорщик Корпуса флотских штурманов
05.10.1865- при 8-м Балтийском флотском экипаже
Офицер 8-го Балтийского флотского экипажа
15.09.1866 – пособие – 100 рублей
06.01.1868 – переведен из Балтийского флота в Сибирскую флотилию
20.04.1869 – подпоручик Корпуса флотских штурманов
Офицер Амурского флотского экипажа
03.03.1875 – исключён из списков умершим
Сколько приключений и впечатлений вместила бы повесть об Аликовой кругосветке! Представить только, как наш Алик учил голых таитянских девчонок танцевать камчатскую «восьмёрку».
Из Тарьи плывёт восьмёрка,
Весельная лодочка,
А у милки у моей
Плавная походочка…
А на Кошке батарея
Митрия Максутова
Не пускает подойти
Супостата лютого.
И уж точно дрался с островными мальчишками.
…
Фамилию Семчин носили несколько известных моряков. В книге «Двукратное путешествие в Америку морских офицеров Хвостова и Давыдова, писанное сим последним» есть такой абзац: «Мы очень скоро познакомились с живущими в Охотске и с управляющим делами компании Г-м Полевым, человеком очень умным и любезным. Судно Елисавета, на коем должно было нам отправиться в Америку, вооружалось; но столь дурно, что надлежало все переделывать. Работа не могла быть успешна, ибо экипаж состоял, из одного только хорошего Боцмана Семчина, a впрочем все были промышленные; то есть люди, нанятые ныне в разных местах Сибири для отправления в Америку, и которые не видали еще моря. К сему должно прибавит, что судно построено из лесу зимою срубленного, весь такелаж отменно худ, блоки и: другие механические пособия казалось сделаны были не для облегчения, но для затруднения работ. Я истинно не мог себе представить, что бы в нынешнем состоянии мореплавания, могли где либо существовать столь худые суда, как в Охотске».
Из летописи кораблекрушений: 1838, 30 сентября. Направленный на исходе сентября из Охотска в Тигиль, с грузом и пассажирами, бриг «Екатерина» разбился «...у южного мыса о-ва Симусира, одного из Курильских островов...». Все погибли – командир штабс-капитан Д. В. Олесов, два штурманских ученика – Астафьев и Семчин, 13 человек нижних чинов и пассажиры. О месте крушения узнали только два года спустя, по найденным на берегу обломкам. (Ю. В. Ведерников. Российское мореплавание на Тихом океане за триста семьдесят пять лет своей истории. Хроника судоходства и кораблекрушений, 1639-2014 годы. Владивосток, 2016.)
В 1845 г. в Авачинской губе погибло судно «Гижига», и на нём – штурман по имени Александр Семчин с молодой женой. Рассказ об этом я размещал в своём ЖЖ.
И не такая частая фамилия Семчин, чтобы Алик не приходился роднёй этим штурманам.
Воооот.
30.12.2020. П. Л. Калмыков.